Хацзюнь принял семена, сунул за пазуху и кивнул Сыюй:
— Ладно, чтоб до завтра обернулась туда и обратно, и не болтайся по дороге на стоянках, поняла? Нам надо снова выехать в дозор, и чем раньше, тем лучше, тем более что приближается метель.
Сыюй скорчила гримасу вслед удаляющемуся дяде, подхватила пику и повернулась к Тии.
— Ну что, служитель, готовы в путь?
В тот момент на служителя Тии ничуть не походили. Туго свернутые одеяния темно-синего цвета лежали на дне их единственной сумы. Под капюшоном с ворсистой шерстяной подкладкой обычно бритая голова покрылась короткой и колкой темной порослью. В Поющих Холмах предписания насчет одежды и прочие ограничения были не столь строгими, как у других орденов, но перед возвращением домой Тии понадобится заглянуть в цирюльню.
— Полностью. Скоро выезжаем?
— Раз готовы, тогда прямо сейчас. И если повезет, успеем до темноты добраться до стоянки.
Вслед за Сыюй Тии вышли на сухой жгучий холод и невольно поежились. Ветер вгрызался в кости, вызывал непривычное ощущение болезненности и сонливости, и они поплотнее запахнули свой тулуп.
— А разве вы не должны иметь при себе запоминающую птичку? — спросила Сыюй.
Они шагали по единственной улице поселка между шатких строений. Такие поселки были рассыпаны вдоль всей границы — крошечные, захудалые, выросшие как грибы после дождя пять лет назад, когда здесь обнаружили золото. За три года золотоносная жила иссякла, и теперь все окрестности имели призрачный и запустелый вид.
— Да, у меня есть нэйсинь по имени Почти-Блистательная, — вздохнули Тии. — Сейчас она высиживает кладку, и в любом случае такой холод она бы не вынесла.
Мысленно они вознесли Тысячерукой краткую молитву, прося даровать Почти-Блистательной покой и защиту. В нынешних странствиях Тии мучительно недоставало необычайной памяти нэйсиня, но дело было не только в ней. Без колких замечаний и добрых советов Почти-Блистательной путешествие в большом мире казалось прямо-таки неестественным.
— Надеюсь, когда ее птенцы вырастут, она снова пожелает сопровождать меня. Мы с ней не разлучались с тех самых пор, как мне вручили мое первое предписание.
— Да будет на то воля Повелителя Небес, — откликнулась Сыюй. — Я всегда мечтала увидеть нэйсиня.
Они подошли к загону — грубо сколоченному из дерева, с виду неспособному сдержать даже напор небольшого стада равнодушных валунов. А за тонкими жердями…
Тии и прежде видели их издалека, а благодаря истории северных стран, долгой и богатой событиями, описывать этих существ для обители не было нужды. Однако Тии, разумеется, все равно это сделают.
Мамонты в промерзшем загоне были мелкой породы — ниже ростом, с более тонкими ногами и короткими хоботами, чем их благородная родня. Этот табун принадлежал в основном заводчику, разводившему их на востоке, на одном из тамошних форпостов, и мамонты в нем были большей частью рыжие, и лишь некоторые — с белыми ногами и белым крапом на хохолке шерсти над бровями.
Тии показалось, что на ограду мамонты взирают с добродушной снисходительностью. Даже самый мелкий из них мог бы разметать жерди в два счета, если бы захотел. Однако они предпочитали вести себя послушно и прилично, дремать стоя и время от времени забрасывать в рот корм, загребая его хоботами из корыт, стоящих под навесом.
Благородные мамонты глубокого ржаво-рыжего окраса, размерами вдвое крупнее этих более пятидесяти лет назад обратили в бегство воинов Аньской империи, но именно малые мамонты завершили начатое их сородичами: они устремились в атаку по заснеженному полю боя, поставив маленькие уши торчком и яростно трубя.
— Не спешите дивиться этими, — последнее слово Сыюй выговорила с презрением. — Приберегите восхищение для Пылук.
Она дважды свистнула, и мамонт размером чуть меньше остальных, напористо растолкав маленький табун, направился к Сыюй, ждущей его с распростертыми объятиями. Пылук, как отметили Тии, была темнее остальных, без единого белого пятнышка, с почти черными кончиками длинных шерстинок.
— Вот она, моя крошка. Ведет свой род от сестры великой Хо-шу, — объяснила Сыюй, и подвижный тяжелый хобот Пылук дружески обвился вокруг ее плеч, словно в знак согласия.
— По дороге объяснишь, что это означает, — усмехнулись Тии. — Она красавица.
— Т-с-с, не хвалите ее при остальных. Они заревнуют и тогда наотрез откажутся слушаться, пока не похвалишь всех. Хвалить мамонта можно, только когда вы с ним наедине и вас никто не слышит.