Апрель несколько раз летал вместе с Матвеем Сергеевичем на побережье всем хорошо известной Турции, видя собственными глазами, как бодро и зажигательно, тот проводит время. Пользуясь природным обаянием и немаловажным финансовым превосходством, в сравнении с конкурирующими за знакомство с девушками молодыми людьми, Матвей Сергеевич в мгновение превращался в ловкого, обольстительного ловеласа, без видимого труда, пленяя длинноногих или совсем невысоких красавиц. Поразительно, но девушки влюблялись в него, несмотря на преклонный возраст. Матвей Сергеевич никогда не возвращался с вечеринок один, и всегда находилась та, с которой он приходил в свой шикарный номер; а на рассвете, молодая счастливица шептала ему: «Спасибо за прекрасную ночь, Матвей». Затем, позабыв об амурных приключениях, сосед Апреля как ни в чём не бывало, завтракал и смело отправлялся на пляж играть на песке в волейбол. После плотного обеда пожилой сорванец гонял мяч с босоногими турками на зелёной лужайке и даже забивал голы. Победив свой возраст, наступало время сытного ужина, а после снова в бой — на весёлую дискотеку.
Интересно, что вернувшись в Москву, Матвей Сергеевич бесконечно стонал, говоря, как он непомерно устал. Не стесняясь, жаловался на больные ноги и тревожился за шум в голове. Принимать за веру старческое ворчание не давали фотографии разудалого соседа и память о нескончаемых вечеринках в кругу соотечественниц или чернобровых гражданок других государств. В возрасте Матвея Фирсова люди способны плясать только под арфу или под губную гармошку, а уж о знакомстве с юными девами и говорить не приходится. Так что Апреля не провести. Бодрость духа и желание удивляться, дружно уживались в Матвее Сергеевиче вместе с наигранным ропотом и расчётливым умом.
Сегодняшний вечер тоже проходил достаточно живо, в дружеских беседах и воспоминаниях о молодости Матвея. Сосед весело рассказывал побасенки из своей, а, может быть, и не только из своей жизни. Апрелю, как всегда, нравилось слушать пожилого друга.
— Вы в отличной форме. Я хочу произнести тост, — сказал Апрель, наполняя бокалы. — За долголетие! За светлую голову и чистое сердце! За вас, Матвей Сергеевич!
— Ой, спасибо, дорогой! — воодушевлённый стандартными пожеланиями, ответил хозяин квартиры.
Настроение было отличное. Всегда приятно провести время в семейной обстановке и поговорить с хорошим человеком неважно о чём — о пустяках или о вечном.
— Знаешь, Апрель, а я приготовил тебе подарок, — выбрал удобный момент Матвей Сергеевич.
— Для меня ваше общество — лучше любого гостинца, — скромничал Апрель.
— Перестань, не стоит нахваливать дедушку. Я не заслужил. Перед тем как подарить тебя одну замечательную вещь, расскажу правдивую историю. Думаю, она тебе придётся по вкусу. Идёт?
— Люблю ваши рассказы. Конечно, согласен.
— Было это давно… в году так в восемнадцатом прошлого столетия. Время тогда было жуткое: красные, белые — чёрт их знает, каких только не было повстанцев и разных бродяг. Людишки власть делят, грабят друг дружку — воюют, одним словом. В общих чертах, революция. Ну, сам понимаешь, кому восстание против деспотии, а кто-то подзаработать лихостью сподобился. Был такой Федя Пехота. Грабил он буржуев и других богатеньких. Брал всё, что плохо лежит. На поезда даже нападал ухарь; большая банда у него была. Но как говорится, если запутался в верёвочке, то сколько ей не виться конец один — повесят злодея на плетёной удавке и прямо за шею. И устроили чекисты засаду на Федькину шайку. Клюнул Пехота на приманку и угодил в ловушку. Отчаянно сопротивлялись ребятушки, но силы были неравны. Где уж там. Всех разбойников перебили. И Федька погиб вместе со всеми своими секретами. Хотя живым его взять хотели — и не для того, чтобы судить безбожника, закидывая булыжниками. В народе поговаривали о несметных богатствах Пехоты. Мол, есть деревушка, куда отвозит награбленное барахлишко супостат и взять Фёдора нужно живым, чтобы узнать, где прячет негодник украденное. А тут такой казус: нет Феди и нет клада. Никто так и не узнал, где схоронил своё состояние кровопийца. Эту историю я слышал ещё мальчишкой. Запомнилась она почему-то. Романтика, разбойники, клады… ну ты понимаешь. Так вот: вырос я, за двадцать мне в ту пору стало, и начал я искать. Знал примерно, где шастала Федькина банда; севернее Москвы она промышляла. Не буду утруждать тебя подробностями своего поиска, скажу кратко: когда исполнилось мне двадцать пять лет, нашёл я эту деревушку и дом нашёл. И что ты думаешь в том доме? Правильно: Федькин схрон! Чего там только не было. Серебра полтонны, ложки, поварёшки, подсвечники — часов карманных целый сундук. Предметы были чудные, разной ценности и старины. Видишь аппарат? — Матвей Сергеевич пальцем указал на напольные часы.