Сразу после завтрака они отправились в дорогу. Удо протянул старухе несколько золотых, но она отказалась.
– Нет уж, нет уж, – бормотала она. – И дня не пройдет, как я получу награду получше. – И она усмехнулась, будто услыхав что-то смешное, чего не слышали ни Удо, ни Лионель.
– Какой чудесный день! – говорил Лионель, когда они ехали лесной дорогой. – Красные крыши, голубое небо, зеленая листва, белая дорога. В воздухе веет приключением. Я сегодня запросто мог бы влюбиться!
– В кого? – подозрительно спросил Удо.
– В кого угодно. Хотя бы в ту старуху.
– Ох, лучше не вспоминай о ней, – содрогнулся Удо.
– Скажи, Лионель, у тебя не было ощущения, что она знает про нас что-то, чего мы сами не знаем, и притом очень смешное?
– Может, мы тоже скоро узнаем. В такое утро хочется смеяться.
– Уж не думаешь ли ты, что у меня нет чувства юмора? Я тоже охотно посмеюсь. И принцессе будет что порассказать. Лионель, – вдруг произнес он торжественно, словно эта мысль только что пришла ему в голову, – я горю нетерпением помочь этой бедной девушке.
– И чтобы показать, как горит нетерпением, он дал коню шпоры и ускакал вперед.
Улыбаясь про себя, Лионель последовал за ним. В полдень они остановились в лесу и перекусили – старуха дала им с собой разной еды. После этого Удо прилег на мягкую моховую кочку и закрыл глаза.
– Так хочется спать, – зевнул он, – я провел бессонную ночь. Давай побудем здесь немного. В конце концов, спешить особенно некуда.
– Лично я, – сказал Лионель, – горю нетерпением помочь этой бедной…
– Я же сказал, что не спал всю ночь, – резко ответил Удо.
– Ладно, спи, а я поеду вперед. Вдруг попадется какой-нибудь дракон. Лионель – победитель драконов! До свидания!
– Только полчасика, – пробормотал Удо.
– Хорошо.
И Лионель ускакал прочь.
Глава 9
Они боятся Удо
Начинать эту главу мне очень больно. К счастью, она довольно коротка. Позже мне придется смириться с положением вещей, и я даже буду склонен подчеркивать их смешную сторону. Но сейчас меня переполняет горе. Чтобы такое случилось с принцем из царствующей фамилии Арабии, молодым человеком выдающихся достоинств! Роджер Кривоног чуть не рыдает. «Эта преступная женщина»… – пишет он, конечно, имея в виду графиню Бельвейн, и дальше разражается настоящей истерикой на целых полторы страницы.
Давайте посмотрим на случившееся более спокойно.
Лионель вернулся с прогулки в том же беззаботном настроении и лениво разлегся на траве, ожидая, пока Удо наконец соберется в дорогу. Об Удо он не думал. Он думал, не найдется ли в Евралии какой-нибудь придворной дамы редкостной красоты или дракона редкостной свирепости. Вот это было бы действительно приключение!
– Лионель, – послышался тихий голосок откуда-то сзади.
– Привет, Удо, ты где? Нам не пора трогаться?
– Мы никуда не едем, – сказал голосок.
– Что случилось? Почему ты прячешься в кустах?
– Я… я неважно себя чувствую!
– Удо, милый, что с тобой? – Лионель вскочил и сделал шаг в направлении кустов.
– Стой! – услышал он пронзительный возглас. – Я повелеваю…
Лионель остановился.
– Воля вашего высочества, – начал он весьма холодно…
Из кустов донеслось явственное всхлипывание.
– Лионель, – раздался наконец очень несчастный голос, – кажется, я сейчас выйду.
Недоумевая, Лионель молча ждал.
– Да, я выхожу, Лионель. Но ты не удивляйся, если: я не очень хорошо выгляжу. Я… я… Лионель… я выхожу… – жалобно сказал Удо и вышел из кустов.
Лионель не знал, что ему делать – плакать или смеяться.
Бедный принц Удо!
Теперь у него была голова и длинные уши кролика, но при этом он каким-то удивительным образом не утерял сходства с настоящим Удо. Грива и хвост – львиные. Что было между гривой и хвостом, не поддается определению. Правда, эта часть тела придавала всему его облику некоторое величие – однако величие такого рода, какое придает человеку каракулевая шуба.
Лионель решил, что надо вести себя как можно более тактично.
– Ах, вот ты где! – воскликнул он весело. – Ну что, поехали?
– Не будь идиотом, Лионель, – сказал Удо, чуть не плача. – Можно подумать, ты не видишь, что у меня хвост.
– Надо же, действительно хвост. Подумать только!
Удо продемонстрировал, что он сам думает по этому поводу, злобно хлеща себя по бокам пресловутым хвостом.
– Сейчас не время для церемоний. Скажи мне, как я выгляжу.
Лионель задумался.
– Совершенно честно, выше высочество?
– Д-да… – сказал Удо нервно.
– Если честно, то ваше высочество выглядит смешно.
– Очень смешно? – мрачно спросил Удо.
– Очень.
Его высочество испустил тяжкий вздох.
– Именно этого я и боялся. Это самое жестокое во всей истории. Будь я львом, в моем положении был бы истинный трагизм и величие. Одинокий, страдающий изгнанник, полный царственного достоинства… – Он немного подумал. – Лионель, тебе приходилось когда-нибудь видеть яка?
– Никогда.
– Я видал одного в Бародии. Так вот, яка нельзя назвать красивым животным, но если бы я превратился в яка, я мог бы надеяться на любовь. Як не вызывает смеха, а то, что не вызывает смеха, можно полюбить. А какая у меня голова?
– Она похожа на…
– Видишь ли, я сам-то не могу посмотреть…
– На человека, не знакомого с вашим высочеством, она скорее всего произведет впечатление головы кролика.
Удо уткнулся головой в лапы и зарыдал.
– К-кролик, – всхлипывал он. – Так недостойно, так лишено истинного пафоса, так… И даже не целиком кролик, – добавил он с горечью.
– Как это все случилось?
– Не знаю, Лионель. Я просто заснул, а когда проснулся, почувствовал себя как-то странно… – Вдруг он сел и посмотрел на Лионеля: – Это та старуха! Помяни мое слово, это она.
– Но почему?
– Не знаю, я был с ней очень вежлив. Ты же помнишь, как я тебе сказал: «Будь с ней вежлив, может быть, она фея». Я сразу это понял. Что теперь делать? Давай устроим военный совет и все обсудим.
Принц Удо выдвинул два предложения: первое – чтобы Лионель завтра утром поехал и убил старуху, второе – чтобы Лионель поехал сегодня вечером и убил старуху.
Лионель возразил, что если это она превратила принца в… («вот именно», – поспешно прервал его принц), то только она может превратить его обратно и, в таком случае, лучше пока ее не убивать.
– Все равно, я хочу, чтобы кого-нибудь убили, – раздраженно твердил Удо, и, в общем, его чувства вполне можно понять.
– Давай сделаем так: ты останешься здесь дня на два, а я тем временем вернусь обратно, разыщу старую ведьму и заставлю ее во всем признаться. Она что-то знает, в этом я уверен. И тогда решим, что делать дальше.
Удо погрузился в размышления.
– Почему тебя ни в кого не превратили? – в конце концов спросил он.
– Не знаю. Думаю, потому, что я слишком незначительная особа.
– Да, наверное, поэтому. – Удо сразу почувствовал себя лучше. – Конечно, так оно и есть. – Он пригладил лапками усы. – Они меня боятся.
Он явно приободрился, и Лионель решил, что настал я подходящий момент для расставания.
– Могу я покинуть вас, ваше высочество?
– Да, ты можешь ехать.
– А я застану вас здесь, когда вернусь?
– Может, да, а может, и нет. Может, да, а может, нет… Боятся меня, – пробормотал он в усы. – Несомненно.
– Так что мне делать, если вас здесь не окажется?
– Возвращайся во дворец.
– До свидания, ваше высочество.
Удо помахал ему лапой:
– До свидания, до свидания.
Лионель сел на лошадь. Отъехав достаточно далеко, он остановился и, дав наконец себе волю, разразился хохотом. Приступ за приступом сотрясали его с головы до ног. Он пытался перестать, но при воспоминании о внешности его королевского высочества все начиналось сначала.