Первый журналист: Это является логическим следствие того тяжкого бремени, которое налагает на человека слава. Вот почему он останавливается в своем развитии!
Наташа: И становится больше не жилец на этом свете.
Тито (Раздраженно). Позволь, но, кто тебе мог сказать такое? Кто тебе это сказал?!
Третий приглашенный: Насколько мне кажется, он еще жив! Да еще как!
Первый приглашенный: Благодаря господу-богу!
Второй приглашенный: Обожаемый в семье и высоко почитаемый во всех уголках нашей страны!
Первый приглашенный: Он вознесся столь высоко, что никто уже даже не может дотянуться до него руками!
Третий прглашенный: Чего еще можно желать большего!
Четвертый приглашенный: Простите, а эта вилла его?
Тито: Нет. Нет. Она ранее принадлежала одной синьоре, большой поклоннице его таланта…
Второй журналист: … Княгине, умершей совсем недавно…
Тито: Вы даже представить не можете, какую бы она испытала радость, поскольку она его очень любила, если бы ей довелось присутствовать на этих торжествах… В прочем, что касается виллы, то она ее завещала духовной семинарии.
Первый журналист: А, так вот почему здесь столько семинаристов?!
Тито: Да, именно поэтому. Однако, она завещала ее с одним условием, а именно, что гимназия будет обязательно носить имя моего отца.
Второй журналист: Ходят слухи, что и город, в котором он родился, также выступил с аналогичной инициативой…
Тито: Да, да, причем их просьба уже удовлетворена — так что город теперь будет носить его имя.
Третий приглашенный: А, вот и он, собственной персоной, снова возвращается к нам со своими гостями.
Первый журналист: Верно. Видимо, Князь уже уехал.
***, находится между Джаффреди и Матушкой — Наставницей, в окружении Джованны, Валентины и толпы гостей, из тех, кто остался после отъезда Князя, с отъездом которого торжества практически завершились. Все спускаются в сад, где дневной свет уже плавно перешел в лунный. Время от времени во время последующей сцены периодически будут вспыхивать отдельные фотовспышки, которые надо производить способом отличным от магниевых вспышек, во избежание образования густого дыма на сцене.
Джаффреди: Князь, что и говорить, был сама любезность, о чем можно только мечтать!
Джованна: Как жаль, что никто из нас не сумел ответить ему, сколько жителей сейчас живет в его городе!
Тито: В родном городе папы? Он это спрашивал? Я бы мог ему это ответить сразу!
Первый журналист: Двадцать пять тысяч.
Тито: Если говорить точно: двадцать четыре тысячи шестьсот пятьдесят три.
Джованна (Недовольно обращается к Валентине). Нет, ты посмотри на него, а?! Он знал все это и находился здесь! Мы ему сказали, что в свое время в нем жило что-то около восемнадцати тысяч человек.
Валентина: Но затем уточнили, что сейчас их там живет гораздо больше…
Матушка-наставница: Он также поинтересовался, сколько у нас в заведении учащихся… и я счастлива была ему ответить, что и моя семинария, как и его родной город, считает за честь впредь носить столь славное имя нашего юбиляра. Сестра, (обращается к одной из монашек), соберите-ка мне побыстрее ребят: мы покажем их синьору Графу. Только на минутку, чтобы его не очень беспокоить.
Две монашки принимаются понемногу собирать девушек и ребят из гимназии, отыскивая их среди гостей.
Тито: Папа уже встречался с ними до этого.
Матушка-наставница: Я их предупредила заранее, с кем им доведется встречаться.
Джованна: Вы, Матушка, могли бы вступить в обладание виллой уже буквально через два-три дня…
Матушка-наставница: К чему такая спешка: вы можете оставаться здесь, сколько вам понадобится.
Валентина: Мы задержались здесь до сегодняшнего дня в виду торжеств…
Джованна: У нас уже все готово для переезда.
Матушка-наставница: Но Княгиня, царство ей небесное, завещала, что Его Высочество может оставаться здесь до тех пор пока пожелает… К тому же нам потребуется уйма времени, чтобы обустроить эту виллу под наши нужды… А вот и наши ребята!