«Ты говоришь так, будто хочешь увести ее со сцены», - сказал Саймон, поднимая брови. «Боюсь, это сделает тебя самым ненавидимым человеком в Лондоне».
«Они найдут кого-нибудь, кто займет ее место», - тихо сказал Дориан.
Саймон нахмурился. «Ты серьезен! Ты хочешь заставить ее отказаться сцены?» - Дориан не ответил.
На сцене, золотая в свете огней рампы, Сент-Ли прижала пальцы к губам, заставив замолчать весь театр. Игра возобновилась, и братья больше не разговаривали, пока Дориан не толкнул Саймона в ребра. «Вот твоя хорошенькая подруга», пробормотал он. Мисс Арчер действительно, спотыкаясь, вышла на сцену. Она появилась немного раньше, прежде чем Селия закончила свою речь, и была вынуждена стоять там, выглядя глупо, пока все не закончилось. К счастью, почти никто из зрителей не заметил ее ошибки, поскольку все их внимание было приковано к восхитительной фигуре Cент-Ли.
Затем Селия повернулась к ней и, протянув руку, сказала: «Я рада, что ты пришла, Невилл, моя дорогая. Скажи мне, Констанс, как я выгляжу сегодня вечером? Есть ли во мне что-то капризное? Это один из моих красивых дней? Я сегодня хороша?». Когда мисс Хардкасл задавала вопросы мисс Невилл, она, казалось, больше обращалась к аудитории, чем к своей подруге. Молодые люди в яме ответили ей громко и с энтузиазмом: «Да, мисс Сент-Ли!»
Сент-Ли не была удовлетворена. «Я спросила: «Я сегодня хороша?» - повторила она. «Да, мисс Сент-Ли!» Селия захлебывалась от смеха и нежно подмигивала им. Теперь настала очередь мисс Арчер произносить ее слова. Напуганная шумом толпы, она обнаружила, что едва могла говорить. Когда же заговорила, она запиналась и шептала, ее голос был настолько слаб, что даже мисс Сент-Ли, казалось, с трудом слышала ее.
«Мы тебя не слышим!» - закричал кто-то из галереи. Крики ободрения раздались из ямы: «Говори громче, дорогая!» и «Не нервничай!» Но это только напугало ее еще больше. Склонив свою красивую голову, Белинда прошептала еще несколько строчек, отворачивая свое покрасневшее лицо от зрителей. Наконец ее губы перестали двигаться. Она стояла, окаменевшая и почти в слезах. Она повернулась, намереваясь убежать со сцены.
«Она стеснительна, бедняжка», - пробормотал Дориан Саймону. «Самое большое несчастье для актрисы».
Сент-Ли не пропустила ни одного удара. Схватив Белинду за руку, она откинула голову, весело смеясь. «Что ты говоришь, моя дорогая Констанс?» - спросила она, сплетая руки с другой актрисой. «Конечно, с канарейками или золотыми рыбками не произошло ни одного несчастного случая? Мой брат или кошка вмешались? Или последний роман был слишком трогательным?» Это были реплики, которые Белинда должна была произносить. «Нет, ничего этого не случилось», - продолжила Селия, теперь говоря свои собственные слова. «Мне угрожали - я с трудом говорю это - мне угрожает любовник!»
Сцена продолжалась с Селией, по сути, играющей обе роли. Белинда продолжала шептать свои строки Сeлии, и Селия продолжала беспечно повторять их аудитории с веселым: «Что ты говоришь?» Потом она говорила свои слова. Зрители дико аплодировали, всегда готовые одобрить своего кумира. Белинда была спасена, как и сцена.
«Отлично, Селия», - пробормотал Саймон себе под нос.
«Если так будет продолжаться, к концу ночи мисс Сент-Ли охрипнет!» - пожаловался Дориан, когда занавес опустился на первую сцену.
К счастью, мисс Арчер казалась менее нервной, когда игра продолжалась. Она даже немного улучшила свою игру. Она лучшим образом проявила себя в тех сценах, которые она рассказывала о своей матери, и в худшем - когда занималась любовью с Ричардом Дабни, актером в роли Гастингса. Тем не менее, она не очень хорошо справлялась в целом.
Дориан старался быть тактичным. «Она очень красива», - сказал он своему брату. «Я понимаю, почему она тебе нравится».
«Она немного нервничает».
«Нервная! Она бы удрала со сцены, если бы мисс Сент-Ли не пришла ей на помощь», - сказал Дориан. «Какой шутник сказал тебе, что мисс Сент-Ли ревновала к ее таланту?»
«Ее мать», - признался Саймон. Дориан рассмеялся, и через мгновение Саймон присоединился.
Выход Элизы был в третьем акте, сразу после перерыва. Когда сцена началась, зрители все еще возвращались на свои места. Горничная мисс Хардкасл вышла на сцену справа и начала приводить в порядок комнату своей хозяйки, напевая «Горячие яблочки». Аудитория, конечно же, знала песню, ставшую знаменитой после клоуна Гримальди. Некоторые из них игриво начали напевать вместе с милой маленькой горничной. Воодушевленная шалостью, горничная нашла лучшее платье своей хозяйки и накинула его через голову, что заставило аудиторию смеяться.