«Кто устраивает вечеринку?» - крикнул кто-то из задней части комнаты. «Я люблю вечеринки!»
«Я», - воскликнула Селия. «В честь моей подруги мисс Лондон! Вы все приглашены в мой маленький дом, чтобы отпраздновать ее первое появление на Друри-лейн. Надеюсь, первое из многих».
«Когда? Когда?»
«Сейчас, конечно!» - ответила она. «Есть ли лучшее время?»
«Дорогая моя», - серьезно сказал Дориан, помогая ей спуститься с ящика. «Это мудро, как ты думаешь? Все эти люди … в твоем доме?»
«Конечно, это не мудро», - ответила она безрассудно. «На самом деле, это очень плохая идея - худшая идея, которая у меня когда-либо была! Но если бы я хотела быть мудрой, Ваша светлость, я бы отрастила бороду и почитала бы законы. Тебе не нужно приходить на мою вечеринку, если ты не хочешь», добавила она вежливо.
«Но, конечно, я приду, Салли», - сказал он, хмурясь.
«Уверен? Потому что будет жарко, многолюдно и шумно, и я знаю, как ты это ненавидишь. Ты можешь подумать, что это ниже твоего достоинства».
«Совсем нет, моя дорогая», - заверил он ее. «Я буду рад посетить твою вечеринку».
«Хорошо», - сказала она. «Как бы ты хотел быть ответственным за еду и напитки?»
****
«Мой лорд!» Миссис Арчер приветствовала Саймона в гримерной, которую она делила со своей дочерью. Она была одета для выхода в платье с низким вырезом из синего атласа, отделанного горностаем. Фиолетовый тюрбан венчал ее голову. Между ее непрерывно покачивающимися грудями висел украшенный драгоценными камнями и эмалью кулон в виде трех белых перьев, обвитых золотым поясом, эмблема принца Уэльского. В юности Его Королевское Высочество, знал Саймон, имел обыкновение предлагать такие жетоны своим любовницам. «Как хорошо, что вы так скоро пришли к нам», - сказала женщина, приглашая его сесть. «Могу я предложить вам немного хереса? Белинда одевается, но это не займет много времени».
Как и в гардеробной Сент-Ли, комната миссис Арчер была разделена на две части, но занавес, разделявший их, был из темно-красного бархата, а не из хрупкого муслина. Саймон слышал, как Белинда дышит за занавеской, но ничего не видел. Он не любил херес, но принял стакан. Когда она наполнила свой стакан, он предложил тост: «За мисс Арчер».
«За Белинду!» - Сияя, миссис Арчер пересела слишком близко к нему на диван. «Теперь, мой лорд. Вы пришли с предложением?»
«Вы должны понять, мадам, что дело деликатное», - начал Саймон. «Если Белинда, на самом деле, дочь регента …»
«Если!» - сказала она с негодованием.
«Если», - твердо сказал Саймон, - «это так, почему вы так долго ждали, чтобы объявить об этом?»
«Но я не ждала, мой лорд. Когда родилась Белинда, Его Королевское Высочество сделал мне подарок в пять тысяч фунтов».
«Самый щедрый подарок».
«Это только то, что он сделал для меня», - сказала она. «Он обещал присматривать за Белиндой. Он пообещал дать ей прекрасное приданое после ее свадьбы».
«После ее свадьбы?» - вежливо повторил Саймон. «Понимаю. И мисс Арчер помолвлена?»
«Сейчас она не помолвлена», - призналась миссис Арчер. «И без состояния в руках я не думаю, что она будет помолвлена в ближайшее время. Если бы мы только знали, чего ожидать от приданого. В письме Его Королевского Высочества не было конкретно указана сумма. Он только сказал, что она будет прекрасной. Прекрасной - именно то слово, которое он использовал».
«Могу я увидеть письмо?» - спросил Саймон.
Она улыбнулась. «О, я не могу этого сделать, мой лорд! Его Королевское Высочество использовал меня, это очень плохо, правда, но пока у меня есть сердце, я никогда не смогу заставить себя предать его. Письмо очень дорого для меня. Даже Белинда не видела этого. В самом деле, такую вещь мать может показать только, скажем, будущему зятю».
«Понятно», - сказал Саймон.
«Ну, было бы неправильно держать мужа Белинды в неведении», - сказала она. «Он должен знать, что у его жены королевская кровь, и что ее отец обещал ей прекрасное приданое. Я, конечно, никогда бы не стала заниматься этим вопросом, но мой зять мог бы».
«Тогда вы планируете брак для Белинды».
«Конечно», - сказала миссис Арчер, ощетинившись. «Это правда, что она выросла в театре, но я очень тщательно охраняла ее добродетель, мой лорд. Она так же чиста, как в тот день, когда она родилась. Все, чего не хватает, это состояния. Но с приданым в десять тысяч фунтов я не вижу причин, по которым к моей дочери однажды не будут обрашаться моя леди».