Миссис Арчер фыркнула. «Она была только горничной. На мой взгляд, они испортили сцену».
«Публике, похоже, понравилось», - мягко сказал Саймон.
Миссис Арчер ощетинилась. «Что они знают? Филистимляне! Варвары! Я очень невысокого мнение о публике».
«Нет, я тоже», - сказала Белинда. «Зрители пугают меня до смерти. Иногда, я могу поклясться, они смотрели прямо на меня! Это было очень неприятно. Если бы мисс Сент-Ли не была со мной в моей первой сцене, я не знаю, что бы я сделала. Ах! Если бы я только могла играть в пустом театре, я уверена, что мне бы это понравилось намного больше».
«Конечно, моя дорогая, потому что ты настоящая артистка!» - выкрикнула ее мать. «Сначала ты думаешь о спектакле. Сент-Ли не думает ни о чем, кроме зрителей. Она подмигивает им. Она посылает им поцелуи! Она бы ползала на четвереньках, если бы думала, что это им понравится. Не пытайся подражать Сент-Ли».
«Как будто я могла бы!» - воскликнула Белинда.
«Быть актрисой - это жертва. Надо полностью отдаться роли. Когда я Клеопатра, я перестаю существовать. Я уничтожаю себя! Но Сент-Ли это всегда Сент-Ли! Она не актриса», - скривилась миссис Арчер. «Она исполнитель. Никакой формальной подготовки вообще. Четыре года назад она была не более чем любовницей лорда Палмерстона. Она хотела выйти на сцену, а он хотел побаловать ее. Он заплатил Рурку десять фунтов, чтобы тот принял ее в труппy. Вот так она и начала».
«А до Палмерстона?»
Миссис Арчер пожала плечами. «Бог знает, где он ее нашел! Какой-нибудь бордель, я должна думать».
«Мама!» - воскликнула Белинда. «Ты не должна говорить такие вещи о мисс Сент-Ли».
Вошли официанты, и миссис Арчер жадно начала себе накладывать из серебряного блюда.
«Я буду говорить так, как считаю нужным, дитя», - продолжила она. «Сент-Ли не заработала своего места в театре, на что бы она ни претендовала. Ее место было куплено для нее любовником, лордом Палмерстоном. Я полагаю, что его светлость имел в виду только маленькую забавную сценку. Должно быть, он был встревожен, когда его маленькая любовница произвела такой фурор в роли Джессики в Венецианском купце. Вскоре она начала встречаться с другими мужчинами. Затем она взялась за этого француза. Маркиз де Бриссак, как он себя называл».
«Они были очень влюблены», - нетерпеливо сказала Белинда, ее лицо сияло. «Он хотел жениться на ней».
Миссис Арчер фыркнула. «Это то, что она сказала».
«У вас есть основания сомневаться в этом?» - спросил Саймон.
«У меня есть все основания сомневаться в этом!» - сказала миссис Арчер. «Конечно, он обещал ей брак, но никогда не собирался на ней жениться. Она действительно думала, что он собирается сделать ее своей маркизой, бедняжка». Последние два слова были произнесены без какого-либо сочувствия.
«Тогда он обманул ее», - сказал Саймон.
«Он пообещал ей жениться, чтобы она покинула Палмерстонa».
«Это ужасно», - тихо сказала Белинда. «Бедная мисс Сент-Ли!»
«Я слышал», - сказал Саймон после паузы, - «что она была замужем до того, как приехала в Лондон».
Глаза миссис Арчер загорелись. «Расскажите!» - воскликнула она. «О! Я этого не слышала. Полагаю, лорд Палмерстон убедил ее покинуть мужа и сбежать с ним? Как безвкусно! И она свято клянется, что не одобряет прелюбодеяния! Ее имя никогда не было связано с именем женатого мужчины. И все это время она была замужней женщиной!»
«Думаю, она вдова», - быстро сказал Саймон, теперь сожалея, что он что-то сказал.
«Вдова!» - Миссис Арчер поморщилась. «Очень плохо. В вдове нет ничего вульгарного. Если, конечно, она не убила его. Как он умер?»
«Понятия не имею», - сказал Саймон.
«Держу пари, он был военым», - сказала Белинда. «У нее всегда была слабость к военым. Ее почти никогда не видят без них, она всегда окружена красными плащами».
«Да», - сказала миссис Арчер. «Именно солдаты, пришедшие с войны домой, сделали ее знаменитой. Полагаю, они устали от всех этих смуглых испанок. Они были настроены на что-то светлое. Она, безусловно, отдавалась им самым свободным образом - и так же, я полагаю, отдается до сих пор. Я забыла, какую мы играли пьесу тем летом, когда у регента был юбилей».
«Отелло», - холодно сказал Саймон.
«О, да! Она была Дездемоной, мистер Кин играл Отелло - ужаснaя, переоцененнaя обезьянa в человеческом облике! Она играла сцену смерти практически голой. Знаете, она даже смочила свою рубашку, чтобы она цеплялась за каждый изгиб ее тела. Ничто, мой дорогой сэр, не оставалось для воображения».
«Мама, разве ты не смачивала свой муслин, когда игралa Клеопатру?» - спросила Белинда.