— Немного, — собравшись с силами, произнесла она. — Я была маленькой, когда она умерла.
— Что ты помнишь? — настаивал он.
— Просто… Какие-то образы, ощущения, — уклончиво ответила Лейя.
— Расскажи мне, — не сдавался Люк.
Лейя отвела глаза в сторону, снова вздохнула. К чему эти вопросы? Неужели он не видит, что эта тема причиняет ей боль? Рассказать о той встрече с призраком матери десять лет назад было выше её сил. Чего доброго, Люк решит, что она не вполне здорова… Но и лгать было нельзя, она почему-то точно это знала. И она ответила правду. Хотя и не всю правду:
— Она была красивой. Доброй. Но… — Лейя снова взглянула Люку прямо в глаза, — печальной. Почему ты спрашиваешь?
— Я не помню своей матери. Я не знал её.
Нет, так тоже не годится, решила принцесса.
— Скажи мне, что тебя беспокоит? — требовательно спросила она.
Люк стряхнул накатывающее оцепенение:
— Вейдер здесь… Сейчас… На этой луне.
Принцесса вздрогнула, как будто в теплой ночи дохнуло морозом.
— Откуда ты знаешь?
— Я чувствую его присутствие. Он пришёл за мной. Он тоже чувствует. Поэтому я должен уйти. Пока я здесь, я подвергаю опасности всех вас… — Люку очень хотелось обнять Лейю за плечи, просто, чтобы успокоиться самому, почувствовать знакомое тепло и уверенность, но руки дрожали. Юноша сцепил пальцы. Сказал твёрдо: — Я встречусь с ним.
— Зачем??
Сколько раз он примеривался сообщить ей великую новость, но не было времени, чтобы подобрать слова, а Люку хотелось, чтобы слова были очень точными…
— Он мой отец.
Лицо Лейи отразило изумление, смешанное с ужасом.
— Твой отец? — пробормотала она.
— Это не всё, — он видел, что ей хочется отвернуться, может быть, убежать, и, пока она не ушла, Люк торопливо сказал: — Тебе нелегко будет услышать такое. Если я не вернусь, ты – последняя надежда Альянса.
— Люк, не говори так. У тебя сесть сила, какой у меня нет! И никогда не было.
— Ошибаешься, Лейя. У тебя тоже есть эта сила. Ты. Сможешь. Её. Использовать, — он мгновение поколебался, опустил глаза, но, всё же, закончил: — Такова моя семья. Мой отец такой. Я такой. И… моя сестра тоже.
Лейя была в недоумении. Как он может произносить такие слова? Зачем она слушает? Он лжет. Нет у нее никакой силы… Разве такое возможно? Она заглянула Скайуокеру в глаза. И всё поняла.
— Да, — подтвердил он. — Ты моя сестра.
— Я знала, — задумчиво произнесла она. — Думаю, я всегда знала это.
— Пойми, я должен с ним встретиться.
— Нет! Ты не должен! Уходи отсюда. Если он тебя чувствует, уходи как можно дальше! Я хочу уйти с тобой.
— Ты останешься. Ты всегда была сильной.
— Зачем тебе с ним встречаться? — почти простонала она.
Если бы он сам толком знал! Победить, проиграть, убить, присоединиться, бороться, оплакать, уйти прочь, ругаться, спросить почему, простить, не простить, умереть… Нет, существует единственная причина. И только она имеет значение.
— В отце… осталось добро, я чувствую это. Он не отдаст меня Императору, я спасу его, я верну его на сторону добра. Хоть попытаюсь.
Взгляд её был всё равно, что мучительный стон. Он обнял ее напоследок – два ребенка, измученных силой и мудростью, посреди древнего леса. Поцеловал в уголок губ. Потом разжал объятия, повернулся и медленно зашагал по висячему мостику. Через несколько мгновений он растворился во мраке дерева-пещеры. Лейя смотрела ему вслед и беззвучно плакала. Она не собиралась сдерживать слезы, нет, она хотела запомнить их, запомнить причину, ощутить их следы у себя на щеках. Ей всегда говорили, что давать волю чувствам – недостойно политика, и сейчас она с удивлением познавала облегчение, которое несли слезы.
Только отойдя на приличное расстояние, Люк перевёл дух. Хорошо, что Лейя не умеет пользоваться своими способностями и не могла в полной мере ощутить его состояние. Иначе её тревога за него возросла бы во сто крат. Для того, чтобы вступить в битву сродни той, что предстояла ему, и иметь шансы на победу, недостаточно решимости и уверенности. И мало просто не бояться смерти. Люк осознал это совсем недавно, несколько дней назад, на повстанческой базе, где они готовились к рейду. Проходя в задумчивости по помещениям, он неожиданно услышал музыку. Кто-то играл на кветарре, инструменте, изобретённом когда-то расой забраков и популярном среди всех гуманоидных рас, чьи пальцы достаточно ловки, чтобы перебирать струны. Это оказалась инструктор десантного отряда, женщина неизвестного Люку вида с фиолетовой кожей, ярко-рыжими в прожилках седины волосами и льдисто-голубыми глазами. Люк успел поучаствовать в нескольких тренировках и знал, что она виртуозный стрелок и отличный рукопашник, но музыка? Пение? Удивлённый, он остановился послушать. И именно тогда услышал ту самую песню. Простая, незатейливая мелодия, выразительный голос исполнительницы и ёмкие, точные слова, словно специально написанные для него: