Мамин кашель ее раздражал. Она думала о том, что ей сказать в колледже, когда решит туда вернутся и как ей вообще начать снова жить после того, что она сделала.
«Но по-другому было нельзя – сказала она себе и повернулась на бок, чтобы ухватиться за свои колени – он бы все ровно бросил меня рано или поздно. Ушел, оставил бы меня одну. И это было бы в сто тысяч раз больнее. »
Телефон лежал между стеной и матрасом, смотрел на нее темным экраном, в котором отражалось ее лицо. Страшно было брать его в руки. Наверняка Андрей хотя бы что-то ей написал, а Леля не додумалась его заблокировать. Возможно, он будет требовать от нее ответов, а возможно она увидит что-то вроде: «Ты знаешь, я все обдумал и решил, что ты на самом деле права, Леля. Мы не подходим друг другу».
Она перевернулась на другой бок и увидела свои детские рисунки, оставленные ею на шершавой спинке шкафа. У медвежонка, держащего в лапках зонт было очень грустное лицо, и оно напомнило Лели себя. Почему она его таким нарисовала? Почему решила, что ему нужно прятаться от дождя? Под ним были две лисички, нарисованные простым карандашом и выглядели они так, что не зная, что там изображено никогда не догадаешься какие это звери. Леля нарисовала их в первом классе еще прежде, чем тут появились остальные и прежде, чем стала оставлять на стенке шкафа надписи и отрывки из стихотворений. Все они давно повылетали их ее головы, а сейчас, перечитывая эти слова она не понимала, что ее в них зацепило. Кроме одной. Той единственной, которая и так не выходила из ее головы.
«И это тоже пройдет – прочитала она про себя и закатила глаза.»
Сердце в ее груди билось, а значит ничего не потеряно. Главное, что она жива, а все остальное неважно. Пока ты жив все, все на свете можно изменить, как бы порой не казалось, что это конец. Нужно бороться и нужно жить.
Леля заставила себя подняться с матраса, натянула на себя джинсы, в которых с непривычки и голоду потонула. Залезла в футболку, затянула по туже шнурки на кроссовках, взяла из сумки свою карту и хлопнула дверью сундука.
Кто-то как всегда кашлял на пятом этаже и Леля подумала, что все в этом доме по какой-то причине постоянно кашляют. Баба Зина кашляет, ее мама кашляет, дядя Володя, мерзкий старый ублюдок, тоже кашляет. И все, все кашляют.
На ступеньках лежал мусор и плевки. Она спускалась вниз, стараясь ни во что не вляпаться, а когда вышла на улицу ее встретила мрачная серая погода. Дождя не было и им не пахло, но небо затянула какая-то странная пелена из темный облаков, а ветер неприятно раскачивал листву, создавая звук очень похожий на тот, с каким тараканы копошатся в мусорном пакете. Леля сощурилась с непривычки, выйдя на более-менее яркий свет и уже хотела пройти сквозь арку на улицу, но потом застыла, вспомнив день, когда она последний раз там была и его светлые глаза, наполненные болью заставили ее содрогнуться.
Она сделала несколько шагов в сторону гаражей и украдкой оглянулась назад, как бы проверяя нет ли там его машины. Он любит ее, она это знала и от этого ей становилось еще хуже. Любил и столько раз говорил об этом. Любил и клялся, что никогда не бросит. А она слабая, слабая настолько, что не смогла ему признаться и выбрала другой путь. Просто уйти, сбежать. Выходит, что страх оказался сильнее ее любви, а голос разума тише голоса сердца…
Леля купила в магазине хлеб, молоко, несколько пачек овсяной кажи, сахар и впервые в жизни вместо черного чая взяла зеленый. Шестьсот рублей улетело как с куста. Она закусила губу, прикидывая сколько всего у нее осталось на карте и подумала, что на медкомиссию и на форму продавца ей уже не хватало. Проклятый колледж, ведь она выбрала его как раз потому, что для учебы в нем не нужно было ничего покупать. А теперь ее всерьёз посетила мысль бросить его к чертовой матери. Ведь продавцом можно работать и без диплома. Что за бред. Зачем вообще учиться на продавца?
Большинство ее одногруппников поступили туда только для того, чтобы хоть куда-нибудь уйти после девятого класса и не сдавать школьное ЕГЭ, а после этого поступить куда-нибудь еще. А ведь это целых три года отдать непонятно чему и непонятно где брать на все это денег.
Возвращаясь назад она несла не только пакет, но и груз своих мыслей. Казалось, что хуже просто некуда, но как это обычно бывает, стоит всего лишь подумать об этом как жить берет и показывает тебе, что ты ошибался.