В Майсуре каждый дворец кажется храмом, а храмам присуще великолепие дворцов. Даже в зданиях Технического института, родильного дома или железнодорожного управления угадываются дворцовые черты. Отсюда, с холма Чамунди, город кажется чуть ли не сплошь состоящим из дворцов. Холм венчает храм Чамунди, или Чамундешвари, как называют на юге богиню победы Дургу. А неподалеку от храма стоит раскрашенное изваяние демона Махишасура. Кошмарное чудище держит в одной руке саблю, в другой — извивающуюся змею. Майсурцы утверждают, что именно на этом холме Чамунди-Дурга прикончила коварного Махишасура, чтобы вернуть на небо богов, изгнанных оттуда на землю последним. С удивлением узнаю, что само слово «Майсур», бывшее также многие годы названием княжества, а затем и всего нынешнего штата Карнатака, происходит от имени низвергнутого дьявола Махишасура.
Во второй половине XVIII столетия это слово вызывало разные чувства. Патриоты Индии произносили его с надеждой и уважением, английские колонизаторы — с досадой и горечью. Англичанам и в самом деле слышалось в этом имени что-то дьявольское. В 1761 году майсурский военачальник Хайдер Али захватил здесь власть, реорганизовал армию, овладел множеством соседних земель и в течение двадцати с лишним лет оказывал эффективное сопротивление англичанам. Борьбу продолжил его сын Типу Султан. Брошенный союзниками, обманутый сподвижниками, Типу Султан отстаивал свою жизнь и честь, громил колонизаторов. Лишь в 1799 году он в результате подлой измены главного министра Мир Садыка, подкупленного англичанами, был убит у стен своей столицы Серингапатама.
В Майсуре и его окрестностях чуть ли не каждый камень свидетельствует о героической эпопее Типу, имя которого с уважением упоминал в «Хронологических выписках по истории Индии» Карл Маркс. Стены летнего дворца в Серингапатаме расписаны сценами из сражений Типу. Путешественнику обязательно покажут два огромных минарета, возведенные по его приказу, место его последнего боя.
В девятнадцати километрах от города на берегу реки Кавери, перегороженной в начале века мощной плотиной, находится Бриндаван, тезка того, что под Матхурой. Плотину построил инженер М. Вишвеварайя. Водохранилище позволяет накапливать многие миллионы кубометров воды, используемой в сухом сезоне для орошения полей. Остатки реки с ревом срываются со стены и устремляются в узкое каменистое русло, вернее, в несколько таких русел, поднимая облака белоснежных брызг. Сразу же за дамбой начинаются фонтаны. Их множество, подсвеченные красными, синими, зелеными огнями, они образуют фантастическое зрелище.
В штате Карнатака полумиллионный Майсур, конечно же, уступил первенство огромному индустриальному Бангалору. Однако и он не остался лишь «музеем на открытом воздухе». Ремесла, которыми всегда славился этот город, расцветают и сейчас. Нигде больше не найти таких скульптур из сандалового дерева, как в Майсуре. В изображении юных пастухов, танцовщиц, индусских и буддистских богов майсурские мастера, пожалуй, не знают себе равных в Индии. Широко распространены здесь также скульптура из глины, изделия из бронзы и вороненого чугуна. Талантливые мастера-ремесленники, как и во многих других городах Индии, проходят специальную подготовку в техническом институте. Хорошо известны во многих уголках Индии ткани, вырабатываемые майсурской шелкоткацкой фабрикой. Есть в городе фабрика, производящая сандаловое масло, есть шинный завод, несколько машиностроительных предприятий.
— Майсур еще свое возьмет, — говорит студент Кумар Дас, стоя рядом со мной у ярко раскрашенного страшилища. — Быть может, у него впереди еще более славная история, чем в прошлом.
Тривандрам. Сотни три мужчин в дхоти и саронгах, босоногих женщин в пестрых сари пожирали глазами ракету. С большим трудом работникам полигона удалось оттеснить их на безопасное расстояние. Люди годами стоят в очереди, чтобы увидеть взлет метеорологической ракеты, запускаемой на полигоне Тхумба каждую среду. Правительство штата Керала считает, что показ запуска ракет широким массам имеет большое воспитательное значение. Сборка ракеты производится индийскими инженерами под наблюдением советского специалиста. Запуски дают ценную информацию о состоянии атмосферы, позволяют прогнозировать погоду. С замиранием сердца следили люди издалека, как техник ставил на ракете заглушки, переводя ее на автономное питание. Наконец был подан сигнал, и ракета, оставив огненный шлейф, взлетела и, прорезав густую черноту ночи, на время исчезла, и крик восторга вырвался из самого сердца толпы. Глаза людей горели, их лица, устремленные в небо, светились счастьем. Для них это была не просто рабочая метеорологическая ракета, — это была их Индия, взлетевшая в современность, шагнувшая в космос.
Тхумба, в которой расположен космический центр имени Викрама Сарабхаи, находится в нескольких километрах от Тривандрама — столицы штата Керала. Тривандрам — город небольшой, его тесные и неровные улицы с множеством пальм и нарядных прохожих заставляют вспомнить курорты Причерноморья. Много лет в Керале с небольшими перерывами находился у власти левый демократический блок партий, возглавляемый коммунистами. Повсюду на стенах в Тривандраме встречаешь символы КПП — серп и колос и КПИ(М) — серп и молот. В 1982 году, однако, левый демократический фронт потерял большинство в законодательном собрании и вынужден был уступить власть объединенному демократическому фронту во главе с ИНК (И). Левые партии тем не менее сохраняют огромное влияние на всю политическую жизнь штата. За долгие годы своего пребывания у власти они добились значительного улучшения положения трудящихся. И по жизненному уровню, и по продолжительности жизни, и по общему и специальному образованию Керала занимает одно из первых мест в Индии. Если в Индии в целом читать и писать умеет лишь 36,17 процента населения, то в Керале — 69,17. Самый низкий показатель рождаемости и самый низкий — смертности также говорит об относительном благополучии 26-миллионного населения штата. Однако и по безработице Керала занимает одно из первых мест в стране. Это объясняется высокой организованностью рабочего класса и нежеланием частного капитала строить здесь крупные предприятия, деятельности которых будут постоянно грозить массовые забастовки. Это связано и с высоким процентом специального образования: люди в Керале не готовы идти на любую работу, как, скажем, в Уттар-Прадеше.
Тривандрам, когда смотришь на него сверху, кажется огромным садом, почти лесом, его сочная зелень, скрывающая дома, гармонирует с глубокой синевой морского простора. Мы долго смотрели на него с веранды новой гостиницы. Быстрый, подвижной, резкий Куруп рассказывал мне легенду о древнем правителе Кералы Махабали. Глаза его сверкали, буква «р» скрипела и рычала, будто не помещаясь у него в горле, руки взлетали, парили, падали, как плети. Махабали был справедлив, любил керальский народ, заботился о нем, не допускал ссор и драк, поровну распределял богатства — словом, создал настоящий, хорошо организованный рай. И возревновали боги, ибо народ стал любить одного лишь Махабали и совсем забыл о них. И вот они делегировали в Кералу одного высокопоставленного бога, и тот прибыл в Махабали в образе нищего брахмана. «Что ты хочешь?» — спросил Махабали. «Дай мне лишь три шага твоей земли», — ответил брахман.
И когда добрый Махабали согласился, бог-брахман вдруг увеличился до неимоверных размеров и три его шага покрыли всю Кералу. И все поняв, попросил Махабали, чтобы небо разрешило ему раз в год приходить к своему народу. Грозный небесный делегат разрешил и вдавил бывшего владыку в землю, откуда он раз в году, в сентябре, и появляется, конечно, инкогнито. Но керальцы в этот день встречают его плясками и веселым застольем.
— Керальцы верят в окончательное возвращение Махабали, — скрежетал Куруп. — Они верят в торжество справедливости, верят в будущее. Вот, послушай…