Королева бандитов покидает трон
Мальчик кричал:
— Папа, папа! — Он плакал и не понимал, почему его сильный и смелый папа целует грязную ногу усатого бандита в тюрбане. — Папа, они убьют меня! — кричал он, пытаясь освободиться от женщины, выламывавшей его тонкую ручку. Вдруг мальчик осекся. Он увидел, как бандит в тюрбане заносит шашку над головой его отца. — Я с тобой, папа, — сказал он тихо и закрыл глаза, чтобы не видеть, как катится по траве отцова голова. — А теперь убейте меня, — прошептал он, не открывая глаз. В ответ раздался похабно-торжествующий хохот.
Этот эпизод описан еженедельником «Блитц». Перелистывая индийские газеты и журналы, ежедневно наталкиваешься на такого рода истории. Бандиты, или, как их здесь называют, дакойты, не только останавливают автобусы и легковые автомобили и грабят пассажиров. Они отрезают у людей носы и уши, выкалывают им глаза, садистски унижают, прежде чем убить. Отряды дакойтов совершают налеты на села, истребляют представителей каст и племен, которые считают враждебными, насильно уводят с собой молодых людей и девушек. Их потом «вяжут кровью», то есть заставляют совершить на глазах у всех первое убийство.
Дакойтизм в Индии имеет долгую историю. Его происхождение связывали и с кастовой враждой, и с крестьянскими бунтами против англичан и помещиков-мироедов, и с самими помещиками, которые нередко формировали банды для расправы с крестьянами, протестовавшими против тяжелых условий труда. Нередко разгромленные отряды повстанцев уходили в леса, грабя поначалу лишь богатеев и постепенно превращаясь в обыкновенных дакойтов.
После провозглашения независимости робингуды исчезли, ибо сузилась база для социального недовольства в деревне. Закон, как уже говорилось, взял под защиту хариджанов-батраков, значительно ограничил размеры землевладений. Исчезли некоторые специфические условия возникновения дайкотизма, но не исчезли сами дайкоты. Газеты приводят немало цифр, связанных с дайкотизмом, но поручиться за них не могут. В одних штатах число преступлений возрастает, в других — сокращается. Число зарегистрированных убийств в наиболее пораженном дакойтизмом штате Уттар-Прадеш за три года — с 1978 по 1981 —сократилось, по данным «Экспресс мэгэзин», с 5328 до 5068 в год.
Больше всего дакойтов в долине Чамбал, на стыке штатов Уттар-Прадеш и Мадхья-Прадеш. Тысячи бугров, поросших кактусами и редким кустарником, высокие песчаные дюны, выветренные скалы и груды камней-останцов не дают возможности видеть далее чем на десять-пятнадцать метров вперед. Местность создает идеальные условия для тех, кому нужно скрываться от правосудия. Именно здесь, в долине Чамбал, орудовала Пхулан Дэви, прославившаяся вдруг на всю страну.
Слова «королева дакойтов» долгое время не сходили с первых полос газет. Ими открывались подборки фотографий в иллюстрированных журналах. Молодая женщина в военизированном костюме цвета хаки с волосами, перевязанными красной косынкой, вручает свою винтовку главному министру штата Мадхья-Прадеш Арджуну Сингху. Со специально сооруженной трибуны она, подняв руки, приветствует 20-тысячную толпу. Вот она снимает с пояса шашку и отдает тщедушному полицейскому. А рядом — гривастый дакойта, тоже в полувоенной робе цвета хаки — ее любовник Ман Сингх.
За голову этой двадцатилетней улыбчивой особы, напоминающей героиню мелодраматического индийского фильма, было обещано 150 тысяч рупий. Банда ее была неуловимой и наводила ужас на села, примыкающие к долине Чамбал. Именем безжалостной Пхулан пугали детей.
Историю Пхулан журналы, опубликовавшие множество ее интервью, рассказывают по-разному. Приведу лишь то, что приблизительно совпадает во всех источниках.
Она родилась в бедной многодетной семье в деревне на берегу Джамуны. В пятнадцать лет была изнасилована хулиганами из касты тхакуров. Затем отец, скрыв это, выдал ее замуж за пожилого селянина. Через два дня тот вернул ее отцу. Для индийской деревенской девушки нет большего позора. Отторгнутая и порицаемая всеми, она сошлась со своим двоюродным братом. На какое-то время ее оставили в покое. Ей было 16 лет, когда дакойты совершили налет на деревню, где она гостила у тетки. Два обросших головореза бесцеремонно ощупывали и осматривали ее. Один уже взялся было за кончик ее носа и вынул нож, но второй его остановил. После долгих переговоров Пхулан обещала принадлежать обоим, если они пощадят ее младшего брата. Викрам и Гуджар стали ее «мужьями». Потом Викрам возревновал и, убив Гуджара, сделался единоличным обладателем бойкой девчонки. Он был главарем шайки, и, когда погиб, его функции перешли к Пхулан, уже успевшей завоевать авторитет в банде. Впоследствии она назначила своим «мужем» наиболее удалого из разбойников — Ман Сингха. Чуть меньше четырех лет командовала она бандой, в которой была самой молодой. У нее имелись кое-какие «принципы»: она никогда не причиняла вреда людям из касты мал-лан (лодочников), к которой принадлежит сама, и с особой злостью расправлялась с тхакурами. В деревне Вехами ее банда зверски уничтожила двадцать Тхакуров.
— Тхакуры хуже собак, — заявляла Пхулан в нескольких интервью. Точто так же она охарактеризовала полицейских штата Уттар-Прадеш. Не случайно она сделала все, чтобы не попасть в руки уттарпрадешской полиции, от которой ей не поздоровилось бы, и предпочла сдаться властям Мадхья-Прадеша. В ходе длительных переговоров она выдвинула 27 требований-условий. Одно из них — гарантия, что она не будет повешена, другое — предоставление ее младшему брату возможности работать.
Церемония сдачи была весьма торжественной и напоминала чуть ли не встречу лидеров двух дружественных держав. Пхулан поклонилась изображению богини Дурги, коснулась рукой туфли главного министра, надела ему на шею гирлянду цветов. Бил барабан, шумело людское море, звучали речи, гремели овации.
В гвалиорской тюрьме, куда доставили банду, Пхулан отказалась поселиться в женской половине и ей разрешили остаться со своими «соратниками». Ее посещали десятки журналистов, родственники и даже деятели кино. Пхулан приняла актрису из Голливуда Сюзи Боно. Последняя с восторгом объявила, что они с Пхулан «стали сестрами», что Пхулан милостиво разрешила ей «воссоздать ее образ в фильме». «Жертва общественной несправедливости», «гордая мстительница», «женщина, бросившая вызов миру» — как только не характеризовали королеву бандитов статьи и репортажи! Кто-то лил слезы умиления в связи с ее непринужденным поведением, кто-то восхищался ее открытым взглядом, кто-то призывал «пощадить ее молодость»…
В этом шумном хоре тонули трезвые голоса. Они между тем раздавались, и, когда улеглось возбуждение, вызванное сенсацией, общественное мнение стало на них реагировать. Да, у Пхулан было тяжелое детство, да, на путь преступлений ее толкнула чудовищная судьба, да, она во многом — жертва социальных обстоятельств. Но это все не может служить основанием для воспевания женщины, повинной во многих убийствах. И сама церемония сдачи бандитки властям, и последовавшее «живописание» ее «подвигов», и превращение гвалиорской тюрьмы в салон, в котором пятьдесят убийц вели светскую жизнь, принимая многочисленных индийских и иностранных визитеров, как справедливо подчеркивала прогрессивная печать, нанесли обществу существенный ущерб. Путь Пхулан может показаться молодым людям путем к славе, который лежит через убийства и грабежи. Сразу же после сдачи Пхулан в Уттар-Прадеше недалеко от Канпура объявилась некая Кусума Наин, носящая, как и Пхулан, красную косынку на лбу и брюки цвета хаки и командующая созданной ею бандой.
Сторонники «дружественных переговоров» с бандитами, однако, считают, что почетная капитуляция шайки Пхулан может указать путь и другим бандитам. Ведь кочевая жизнь в вечном страхе не столь уж сладка, и если дорога преступникам в общество не будет отрезана, они ступят на нее и прекратят разбой. В подтверждение этого тезиса сообщается, что матерый дакойта Рамеш Сикарвар, прячущийся со своей бандой в той же долине Чамбал, после совершения 75 тяжких преступлений готов, по примеру Пхулан, превратиться в кроткую овечку и сдаться властям штата Мадхья-Прадеш…