— Что там? — спросила Катерина.
Только теперь Светлана очнулась.
— Что за работа? — торопила с ответом Катерина.
— Я так и не поняла, — призналась растерянно Светлана.
Катя изумленно взмахнула ресницами.
— Ты там чуть не час пробыла! О чем говорили?
— Обо всем.
— И о работе?
— И о работе.
— Ну так что за работа?
— Вот поверишь — я не поняла, — призналась Светлана. — Он спрашивает, я отвечаю…
— Кто спрашивает? Шеф?
— Да.
— Мужик?
— Мужик.
— Молодой? Старый?
— Лет сорок.
— Молодой, — воспряла духом Катерина и быстрым движением провела ладонями по своим ногам, затянутым в колготки, словно разглаживая несуществующие складки.
Открылась дверь кабинета. Вышла все та же женщина и так же, как в прошлый раз, вздернула подбородок.
— Вас прошу пройти!
Катерина с готовностью поднялась, прошагала к двери так, словно не по приемной шла, а по подиуму, и уже было понятно, что в кабинет войдет не Катька, студентка-недоучка, а как минимум Мисс Вселенная.
Дверь закрылась. Люся судорожно вздохнула. Светлана нервно мяла в руках платочек — отходила от разговора.
— О зарплате говорили? — спросила Люся.
— Ты что — с ума сошла? Во всех книжках написано: устраиваешься на работу — первым делом спрашивай, какой будет у тебя круг обязанностей, и говори, что рассчитываешь строить карьеру. А про зарплату — это уже сто пятьдесят седьмой вопрос, если до него еще очередь дойдет.
— Как ты думаешь — ты приглянулась?
— Не знаю. Но лучше бы меня, наверное, отфутболили.
— Почему?
— Я так и не поняла, чего им от меня нужно. А если я чего-то не понимаю, я всегда психую. Да и Толик вот…
Дело было только в Толике. Ни за что он не отпустит Светку в фирму, где окна наглухо закрывают шторами из бархата, а диваны столь вычурной работы, что место им не в приемной руководителя фирмы, а где-нибудь в доме свиданий.
— Инга правильно сделала! — неожиданно заключила Светлана. — Развернулась и ушла.
А мы тут только время потеряем, так следовало ее понимать. Было похоже, что у Светланы от собеседования остался неприятный осадок. Через четверть часа ей на мобильный позвонил Толик. Люся слышала, как Светлана лепечет в трубку успокаивающе:
— Скоро я выйду, вот девчонок только дождусь… Нет, я буду отказываться, наверное, даже если предложат… Я тебе позже расскажу… Еще немного… Хорошо?
А еще через четверть часа в приемную вышла Катерина. В отличие от Светланы, она была весела и вполне довольна, кажется, и собой, и знакомством с потенциальным шефом, и состоявшимся разговором. Села на диван, вытянула свои красивые ноги, погладила их с любовью и придушенным до шепота голосом сообщила сгорающей от нетерпения Люсе итог сделанных в кабинете умозаключений:
— Значит, так! Дипломы наши и педагогическое образование — полная лабуда, ничего этого им не нужно. Про работу — это все для отвода глаз. Мужик, сорок лет, хорош собой, но с бабами у него какие-то проблемы. Жены у него, во всяком случае, нет.
— Это он так сказал? — спросила Люся недоверчиво.
— Это у него на лбу написано большими буквами, — ответила Катя снисходительно.
— Значит все-таки постель? — занервничала Светлана.
— Ага, — согласилась Катерина бестрепетно. — И я уже согласна.
Подруги воззрились на нее с изумлением. Катя фыркнула.
— Да! Я с готовностью! Легко и просто! Потому что он платит две тысячи в месяц!
— Долларов? — неуверенно уточнила Люся.
— Ясное дело, что долларов. Тебе такие деньги в школе будут платить, когда ты туда придешь первый раз в первый класс? То-то же! Там орава сопливых оболтусов с их психованными родителями и две тысячи рублей в месяц. А здесь две тысячи долларов, рестораны и мягкая постель!
Катерина непременно продолжила бы сравнение двух возможных линий развития судьбы, но тут открылась дверь кабинета. Вышла строгая женщина и вздернула по обыкновению свой остренький подбородок:
— Зайдите, пожалуйста!
Люся направилась к двери кабинета, старательно копируя походку Кати, прошагала мимо женщины, переступила через порог, услышала, как закрылась у нее за спиной дверь, а перед ней теперь был кабинет, оказавшийся не огромным, как ей почему-то до сих пор представлялось, а совсем небольшим и вполне уютным. Окна были закрыты тяжелыми шторами, царил полумрак, горели лишь настольная лампа да светильник в углу, а за массивным столом старинной работы восседал хозяин кабинета. Его облик совершенно не соответствовал обстановке кабинета: одет он был не в атласный халат, а в синюю рубашку в крупную клетку с распахнутым воротом, в каких, по Люсиным представления, гарцуют на мустангах ковбои где-нибудь в далекой Америке, и прическа у него была классически ковбойская — небрежная россыпь соломенных волос.