Выбрать главу

– Что, второй раз с размаху на те же грабли, Алена Вячеславовна? – ехидно поинтересовалась гостья.

– Что мне делать?

Пришелица дернула плечом, накинула платок на голову и пошла прочь молодой походкой, необыкновенной для человека с такими тяжелыми веками.

Солнце спряталось за корпус, повеяло холодом. Но мороз по коже пробежал не только поэтому.

Алена захлопнула окно. Не под гипнозом ли она побывала?

Бумага с номером телефона Федора Кузьмина, руководителя поисково-спасательного отряда, была пришпилена к доске объявлений в учительской. Обычно при поиске оставляли номер координатора, но дети в Темноборе пропадали редко, это был исключительный случай. Федор сам повесил эту записку, вдруг кто-то вспомнит важные детали.

Алена хотела сразу сохранить номер в памяти мобильного. Но математичка Марина что-то мечтательно пробормотала про глаза цвета сосновой хвои, и Алене стало так неприятно: вдруг все подумают, что и она запала на пронзительный взгляд и мужественную фигуру. И вот наступила пора расплаты. Пришлось идти в учительскую и забивать номер в мобильник под взорами коллег. Как ветер по кронам, пробежал шепоток, и завуч Василиса Карловна вскинула свои далеко не светлые очи.

– Вы узнали что-то новое об исчезновении Лизы, Алена Вячеславовна?

Рассказывать Акуле о визите экстрасенса было немыслимо.

– Нет, я так… на всякий случай. Ведь у Лизы больше нет никого, кроме нас.

Солгав единожды, вляпаешься по полной программе. Алена долго искала место в школе, откуда можно было бы позвонить Федору так, чтобы ее никто не подслушивал. Наконец забралась на площадку у библиотеки, уже закрытой к этому времени, и встала так, чтобы видеть лестницу.

Федор серьезный, вдумчивый. Если честно, поначалу даже производит впечатление тугодума. Взвешивает шансы, проверяет варианты, принимает решение. И берет на себя ответственность за него. Настоящий мужчина.

Еще у него красивые зеленые глаза. Но это не имеет отношения к делу.

– Да? – отозвался наконец глухой голос.

– Федор? Здравствуйте. Это Алена Кривицкая, англичанка из школы-интерната. Сейчас приходила женщина, экстрасенс, она сказала…

– Наш поисковый отряд не работает с экстрасенсами.

– Она сказала…

– Девушка, нашему отряду восемь лет. И он не работает с экстрасенсами. За эти восемь лет ни один экстрасенс ни разу, повторю, ни разу не помог нам, ничем. Все их озарения и чакры – потеря драгоценного времени. До свидания.

Связь прервалась. Щеки у Алены горели. Какой она предстала сейчас в глазах Федора? Наивная провинциальная барышня, которая верит во все подряд, юбка в пол и училковские очки прилагаются.

Но должна была она хотя бы попытаться? Лиза – государственный ребенок. Хотя полиция объявила розыск, туда с рассказом о загадочном экстрасенсе не сунешься. И потом, необъяснимая уверенность этой женщины в том, что ей, Алене Вячеславовне, что-то такое известно, может сыграть злую шутку, и все станут ее подозревать.

Проводить собственное расследование? Но как к этому подступиться, с чего начать?

Больше всего Алене хотелось заползти в свою раковину, свернуться в клубочек и сделать вид, что ничего не случилось. А если что-то и происходит – это не имеет к ней никакого отношения. Она не была особенно близка с беглянкой. Если на то пошло, она вообще ни с кем из учеников не сближалась. Хотя Алена не так давно окончила институт, она явно видела пропасть, отделяющую ее от современных школьников. Она-то взрослела в мире книг, переписывала полюбившиеся стихи в блокнот круглым почерком и в самых смелых мечтах представляла, как вдохновит кого-нибудь на создание шедевра: сама в свои силы не верила. А нынешние дети жить не могли без музыкальной жвачки в наушниках и бесконечных перепостов двусмысленных картинок и видеороликов в интернете. Сподвигнуть их на чтение было нереально.

Но Лиза… Лиза любила литературу и историю. Наверное, она читать умела. И экстрасенс напевала: «Нашли они книгу, а что в той книге». Стряхнув оцепенение, Алена рассудила: надо сходить в комнату, где жила… живет Лиза, поговорить с девчонками, глянуть на вещи, которые остались. Может, что-то найдется в учебниках, как пела таинственная вещунья. Одежды у интернатских немного, и следователи с поисковиками должны были, наверное, изъять то, что вызвало подозрение. Но на учебники они вряд ли обратили внимание. Лишний осмотр ведь не повредит?

Она отправилась в то крыло, где жили воспитанницы. Как будто впервые, увидела выкрашенные скучной бледно-розовой краской голые стены, древние, выщербленные каменные ступени, обшарпанные двери и ковровую дорожку, которая когда-то могла похвастать красным ворсом, а теперь лежала вся в проплешинах. Застоявшийся воздух, запах плесени. Жить здесь постоянно? Надеяться – на что же?