— От тебя? — снова посмотрел на меня и, сделав затяжку, медленно выпустил струю дыма в потолок, — Хочу, чтобы твой брат, — на последнем слове показал кавычки в воздухе пальцами свободной руки, — увидел тебя такой, какой сделали Свету в дурке по его вине.
Часть 58
— Что со Светой? — это меня, конечно, мало должно интересовать, но за разговором с бывшим другом Стаса я могла не думать о своём безвыходном положении. Знаю, что хорошего в данной ситуации для меня очень и очень мало. Дальнейшая перспектива оставаться наедине с ним меня пугала до ужаса, но, может, мне удастся договориться.
— Идиотка она, клиническая дура, — голос был пропитан болью, он переживал за неё, и мне на миг стало жаль его, но только до того момента, пока я в очередной раз не почувствовала, как сводит руки. — Как я и предполагал, он бросил её. Попросил собрать вещички и отвёз на съемную квартиру к подруге. А Светка и после этого продолжала грезить им, — он усмехнулся и встал с кресла, чтобы взять пепельницу и затушить окурок, а потом вернулся обратно. — Названивала ему, а он перестал отвечать. И она не нашла ничего лучше, чем отравиться, — у меня от услышанного глаза на лоб полезли. Разве можно так не ценить свою жизнь? Где были её мозги? Дура, правильно её Семён назвал.
— Отравиться? — он посмотрел на меня так, словно видел впервые. Похоже, он глубоко погрузился в воспоминания и на какое-то время забыл, что находится не один.
— Наглоталась таблеток, — его взгляд блуждал где-то выше моей головы, — но и тут твой братец отличился, спас дуру-бывшую от психушки, договорился с врачом. — Семён снова поднялся и налил воду в стакан, — Время приёма лекарства, — я сжалась, подтянув к себе ноги и трясясь от страха.
— Семён, пожалуйста, не надо, — умоляла я его, но он меня не слышал, так же, как в прошлый раз силой открыл мой рот и, положив таблетку, залил водой. И пока я приходила в себя, он устроился в кресле и снова закурил.
— Не переживай, скоро ты перестанешь чувствовать неудобства, тебе станет все равно, — "обнадежил" он меня.
— Отпусти меня, пожалуйста, — горло саднило, и голос от сильного кашля сел, поэтому меня почти не было слышно.
— Не сейчас. По моим расчётам, на твоё лечение уйдёт несколько дней, — ухмыльнулся Семён, и меня зазнобило.
В комнате было достаточно тепло, моя жилетка, которую я надевала поверх спортивного костюма, лежала на полу в противоположном от меня углу. А в ней — телефон, хотя, даже если бы он и не снял с меня жилетку, воспользоваться телефоном я бы не смогла. И я понятия не имела, что мне делать. Очень скоро таблетки начнут действовать, а я даже не знаю, как они отразятся на мне. А сопротивляться этому ненормальному у меня просто нет ни сил, ни возможности.
— Зачем ты это делаешь?
— Я тебе уже говорил, — до меня дошёл сигаретный дым, и я снова закашлялась. — Хочешь знать, что было дальше? Расскажу тебе, пока ты ещё в состоянии что-либо понять, — сделал затяжку и, выпустив дым, затушил сигарету, — После того, как Свету выписали из больницы, они продолжили общаться. Ну, как общаться. Эта идиотка думала, что у неё появился шанс, а Стас всего лишь заглаживал свою вину перед ней, и я не выдержал, забрал её домой. Она, конечно, долго сопротивлялась, но Стас помог мне её уговорить, — Семён замолчал на некоторое время, а потом обратился ко мне: — Ну что? Интересная история, правда? Думаю, ничего из этого ты не знала, да?
Меня начало клонить в сон, трудно было держать глаза открытыми. Хотелось лечь и уснуть. Но я продолжала сидеть в том же положении, не имея возможности его как-то изменить. А спать вообще было страшно.
На улице, наверное, уже наступила ночь. В комнате было два окна, но они были занавешены плотными шторами, поэтому я понятия не имела, где мы находимся, и сколько времени прошло с тех пор, как Семён привёз меня сюда.
— Не знала, — поняла, что он до сих пор ждёт от меня ответ.
— Конечно, не знала, — в его кармане зазвонил телефон, как оказалось, мой. Странно, что он его ещё не выключил. Ведь по телефону можно отследить местоположение, ведь можно же? И у меня появилась надежда, даже спать расхотелось. Он, наверное, подумал о том же, поэтому, удерживая кнопку, выключил телефон и убрал обратно в карман. — Мамочка тебя потеряла, — язвительно заметил.
— Ты сказал, что Света лечилась в… больнице?
— До сих пор лечится, — усмехнулся он, и с его лица слетела маска жестокого человека, теперь в его глазах плескались лишь боль и страдания. — Она порезала себе вены, в новый год, мать до приступа довела, — устало продолжил, и никакого раздражения и язвительности в голосе тоже нет. Может, это мой шанс?
— Почему?
— Потому что она решила, что только таким способом сможет привлечь внимание твоего брата, — Семён спрятал лицо в ладонях, облокотившись на свои колени.
— Почему ты считаешь, что в её болезни виноват Стас? — задала главный вопрос и замерла, он отвёл руки от лица и откинулся в кресле назад, задумался, но над чем именно, я не могла понять.
— А кто? — получилось немного растерянно, словно он засомневался в правильном ответе.
— Вот, смотри. Допустим, тебе понравилась девушка, так? — я внимательно смотрела за его реакцией, чтобы не упустить момент, когда мой так называемый психоанализ начнёт его бесить, — И вы сошлись, пожили вместе, но через какое-то время ты понимаешь, что эта девушка — совершенно не твой человек. Такое же очень часто бывает, — я замолчала, ожидая от него хоть какой-то реакции, но он молчал, уставившись куда-то мимо меня, поэтому я продолжила: — Если ты больше ничего не чувствуешь к этой девушке, то что ты предпримешь? Останешься с ней, потому что она тебя продолжает любить, или разойдешься с ней?
— Я знаю, куда ты клонишь, — проговорил раздражённо, — Но ему изначально не следовало пользоваться её зацикленностью на нем.
— Он не знал, что Света на нем зациклена. Стас думал, что их взаимная симпатия возникла в их… м… первую ночь, — мне стало важно донести до Семена, что Стас не виноват.
— Чего ты сейчас добиваешься, защищая его? Думаешь, это изменит что-то? — он поднялся на ноги и стал нарезать круги по комнате.
— Потому что я знаю, он не причастен к попыткам Светы свести счёты с жизнью. И разве он не помогает ей сейчас? Он наверняка переживает за неё не меньше тебя и старается помочь ей, в то время, как ты отыгрываешься здесь на мне, чтобы сделать ему больно. Этим ты никак своей сестре не поможешь, только сделаешь хуже. Тебя в любом случае посадят, и кто тогда поможет Свете и вашей маме? Стасу точно будет не до них, он наверняка кинет все силы, чтобы вылечить свою сестру, — у меня сдали нервы, и я перешла на крик. Похоже, я произвела на него впечатление своим криком, он словно очнулся, остановился, как вкопанный, обвел комнату потерянным взглядом, задержавшись на мне, и спешно покинул комнату.
Часть 59
Его не было долго, по ощущениям, около часа. Я уже не чувствовала рук, пыталась как-то двигаться, ища более удобное положение, но ничего не получалось.
Больше всего я боялась, что вернувшись, он снова начнёт пичкать меня таблетками. А если я его ещё и разозлила, то будет ещё хуже.
Он вошёл в комнату тихо, не глядя на меня, подошёл к столу и, плеснув воды в стаканчик, выпил залпом. И тогда в его руках я увидела нож. Подтянула к себе ноги и вжалась в батарею сзади, не обращая внимание на то, как острые углы впиваются в спину. Взгляд был прикован к лезвию ножа, пока Семён шёл в мою сторону. Все мысли вылетели из головы, и я не могла сказать ни слова.
Но, каково же было облегчение, когда он, подойдя ближе, разрезал стяжку, которой были связаны мои ноги, а потом потянулся к рукам. Освободив меня, он снова подошёл к столу, бросил на него нож и, взяв бутылку с водой в руки, сделал несколько глотков. Я, наблюдая за ним, потерла онемевшие руки, покрутила запястья и, не привлекая внимания и стараясь не шуметь, встала на трясущиеся ноги.