— Да, ничего не скажешь, — вздохнул Фраймович. — Вернее, скажешь только одно: имея тестем генсека, замминистра мог позволить себе такое поведение, не сомневаясь, что в области не найдется человека, который мог бы его одернуть. Каждый из руководителей знал, какая глыба за спиной у Поленова там, в Москве! А на нее желающих замахнуться трудно было найти не только в нашей области, но и в Союзе!
Не вдаваясь в рассуждения, Карамельников приподнял пустую семьсотпятидесятиграммовую бутылку из-под «Посольской» и, внимательно изучая ее этикетку, на которой был изображен тощий иностранец в красном камзоле и белых гетрах, выписывающий какие-то непонятные кренделя, — то ли плясал, то ли реверанс делал, — надеясь на понимание Филиппова, процитировал многозначительно фразу из своего раздела в выступлении председателя:
— Хозяйство добилось по семьсот пятьдесят граммов среднесуточного привеса от одной головы! Но и это, — он показал пустую бутылку, — товарищи, не предел! — И тут же, не обращая внимания на заливающегося смехом Фраймовича, выразительно глядя в глаза Филиппову, попросил: — Уважаемый товарищ «бригадир»! Если у вас что-то имеется в заначке, не откажите рядовому члену «бригады» увеличить норму среднесуточного возлияния!
После этой фразы, не выдержав, смеялись все, особенно Фраймович, повторяя: «Один ноль в пользу животноводов. Вот это номер!»
В заначке у Филиппова на этот раз оказалось шотландское виски; и «бригадиру» ничего другого не оставалось, как открыть сейф и вынуть из него пузатую бутылку.
Вначале, смакуя, довольные члены «бригады» со всех сторон оглядели иностранную емкость и только после этого вернули ее хозяину, который тут же налил каждому чуточку поменьше, чем по полстакана.
И хотя все уже были заметно навеселе, однако, когда выпили свои порции, закашлялись: крепость иностранного зелья превышала пятьдесят градусов. Еще раз закусили остатками колбасы и сыра. Потом Владимир убрал бутылку в один из ящиков стола, подальше за гору сборников, и тут же позвонил дежурному автобазы и вызвал дежурную машину, чтобы развезти всех по домам. Но Карамельникову опять показалось мало. Он, улучив момент, когда Филиппов начал подниматься со своего кресла, подошел к нему и тихо, чтобы не услышал Фраймович, попросил:
— Владимир Алексеевич, а нельзя ли еще немножечко виски?
Оценив состояние коллеги, Филиппов на этот раз был категоричен:
— Нет, на сегодня достаточно! Надо по-нормальному выйти из здания. Иначе может так случиться, что потом нам уже долго не захочется не только виски, но даже самогонки.
Считая, что вопрос исчерпан, Владимир еще раз позвонил домой и сказал дочери, что скоро подъедет.
Предельно собранно вышли из кабинета, спустились вниз, на прощанье помахали постовому и, миновав служебную дверь, оказались во дворе, где их уже ожидала черная «Волга». Первым надо было отвезти Карамельникова, который жил где-то в районе площади Сенной. Доехали быстро и за автобусной остановкой прижались к тротуару. Фраймович слегка подтолкнул в бок своего соседа, как бы спрашивая, куда ехать дальше. Однако Карамельников никаких признаков пробуждения не подавал, продолжая негромко всхрапывать. Дальнейшие, более энергичные, попытки привести его в чувство оказались тоже безуспешными.
«Что делать?» — ломал голову Филиппов, которому предстояло еще ехать на вокзал, чтобы забрать из первого вагона ящик и сумку, которые председатель выслал из Москвы.
— Давайте, Владимир Алексеевич, ко мне, — предложил тогда Фраймович. — Правда, я далековато живу, но не пешком же, машина довезет.
— Ну что ж, давай. Говори адрес, пока тоже не забыл! — в сердцах бросил Филиппов, прикидывая в уме, сколько времени у него есть до прибытия поезда.
— Ну, это вы зря про меня так! — обиделся Фраймович. — Со мной такого ни разу в жизни не случалось!
— Извини, Альберт Исаевич, мне еще поездка на вокзал предстоит, вот и сорвалось нечаянно, — ответил Владимир.
— Принимаю! — Фраймович понимающе улыбнулся и крепче стиснул плечо Карамельникова, чтобы тот не свалился, не ровен час, на дверку и, не дай бог, вылетел!
Увидев, что Фраймович уже не обижается, а занимается Карамельниковым, Филиппов, тихо улыбнувшись, вспомнил аналогичный случай, когда за несвоевременное предоставление справки начальник управления Машин, человек вспыльчивый, не выслушав причины опоздания, устроил подчиненному Альберту Исаевичу разнос.
— Уважаемый Николай Миронович, вы что кричите на меня? — неожиданно спросил его Фраймович и тут же пояснил: — Я все-таки как-никак на четыре дня старше вас!