— Мой принц, это правда, что король собрался жениться?
Наследник попытался отцепить от себя мои пальцы, охранник толкнул меня в плечо, но я резко вывернула ему пальцы, чтобы отстал от меня.
— Это очень важно, Ириа! — взмолилась я.
Недоумение на лице принца сменилось холодностью и надменностью.
— Юнец, я наслышан о твоих манерах, а точнее, об их отсутствии. Поэтому и прощаю тебя на первый раз, на первый и последний. Не смей ко мне приближаться впредь и отпусти мою руку.
— Мой принц, это вопрос жизни и смерти. Просто ответьте, наш король собрался жениться? На ком?
Ириадил усмехнулся, склонив голову набок, окинул меня брезгливым взглядом, но всё же я дождалась ответа, хотя лучше бы оглохла:
— Да, женится. А кто она — это секрет и никому его не разглашают.
— Но вы‑то знаете? Не можете не знать! — возмутилась. — Кто она? Хотя бы имя.
— Да ты наглец, северянин, — усмехнулся Ириадил и ударил в солнечное сплетение, правда, я выставила блок, но от руки его отцепилась. А он, поправив рукав, манерно поджал губы и повернулся к своему охраннику.
— Пойдём к озеру.
Он позвал не меня, но я шла с ними рядом.
— Мой принц, только имя. Я молю, только имя.
— Как тебя там, Зрамин, кажется, так вот, Зрамин, ты здесь ненадолго, но в это время веди себя как должно. И государственные секреты не для твоих ушей, ясно?
Я сжала кулаки, затем поклонилась и пошла прочь. Никогда он мне не нравился. Нос к небу постоянно задирает, и всё время ко мне цепляется. Манеры ему мои не нравятся, поглядите‑ка на него, а как по лесу на пауках со мной кататься, так этикет ему всё позволял. Как у гномов бороды стричь, пока те спят, так тоже всё в порядке, а тут ответить не может, лопнет от своей гордости. Закусив губу, направилась к себе в комнату, надоело всё. И маскарад этот, и тайны эти. Что делать с любовью, от которой больно в груди, я не знала. Я так глубоко ушла в свои мысли, что не сразу сообразила, что угодила в ловушку. Хилмидир преградил мне дорогу. Оставалось‑то мне всего ничего — одна лестница и поворот. За спиной оказался Лесновэль, и лица у обоих были, мягко сказать, пакостными.
— Поговорим? — обманчиво ласково спросил меня Хилмидир.
— Поговорим, — отозвалась, вспоминая, как Хани так же не раз вызывали на поединки, причём без правил и запретов. Двое на одного, как мило. Интересно, а они сразу вдвоём нападут, или всё же по одному?
И вот стоим в коридорчике. За окном солнце светит, птички поют, а я тут не знаю — бояться или жалеть их. Зла во мне было много, очень много, захлебнуться можно. Разминка мне не помешала бы, да и урок преподать соседям тоже. И хоть бы одна живая душа вышла в коридор, давая шанс избежать неприятностей. Ведь Хани меня просил, а я слово дала, но, видимо, не судьба мне быть эльфом своего слова. Не сдержу его очередной раз. Грустно вздохнула, развернулась к Лесновэлю, жестом приглашая его на улицу. На плацу самое место помахать мечами. Северяне шли ровным шагом, словно меня под конвоем вели в укромное место через парк, потом мимо озера, пока не оказались на небольшой поляне.
Там‑то Хилмидир и толкнул меня в спину, а Лесновэль, выхватив меч, начал говорить. Поговорить же пришли, а оружие в руках — это для убеждения.
— Мы заметили, ты любишь мужчин. А мы таких, как ты, терпеть не можем. У нас на севере таких топят сразу, чтобы не позорили эльфов. А ты смеешь осквернять нашего владыку.
— Что? — удивилась я, не понимая, чего им от меня надо. — Я думал, ты из‑за бедра злишься. При чём тут владыка?
— При том, что ты сальными глазками на него смотришь, а с другим вообще обнимаешься, мило воркуя.
— Думаешь, мы не заметили, как ты то с одним, то с другим, — надменно начал обвинять меня Хилмидир. — Теперь ещё и к владыке захотел!
Северяне на меня кричали, сжимая рукояти своих мечей, а я отступала от них, недоумевая.
— Слушайте, я вас не могу понять. Вам чего надо от меня? Реванш? Давайте, я не против доказать, что вас сильнее. При чём тут обнимаешься и владыка? Вы о чём, вообще? Он вам что, нравится? Влюбились в него?
Я, если честно, не готова была к таким конкурентам. Видимо они тоже поняли, что владыка не для них, но оскорбились и бросились на меня вдвоём, ругаясь гномьими крепкими словечками. Я же выхватила меч, встала в стойку, сделала первый шаг и побежала навстречу.