Тантрион задумался и сам не заметил, как пальцем провёл по розовым лепесткам юных губ, вспоминая свой странный сон. Горячий язык коснулся его пальца, и тело Древнего пронзила искра, пробирая до костей. Юная, невинная Хэни не понимала, как действовала на владыку, как тяжело было ему удержаться от поцелуя.
Он видел, как затуманились её глаза под маской морока, как доверчиво она тянется к нему. Но она выбрала себе роль юнца, и он хотел заставить её объясниться. Она должна сама открыться перед ним, иначе обидится. В этом была вся Хэни. Поэтому Тантрион указательным пальцем оттолкнул от себя юную Ясил, которая сейчас была не менее юным Зрамином. А опуститься до поцелуев с мужчиной владыка не мог.
— Даже не думай, — шепнул он. — Мои поцелуи предназначены лишь одной единственной.
Боль в глазах Хэни словно острой стрелой впилась в сердце владыки, он не успел схватить её, не успел остановить. Он оттолкнул её от себя, и, как во сне, она сорвалась с перил балкона. Испуганно замерев, Миали проводил взглядом легко скользящую по карнизам фигуру юного эльфа. Она не разбилась, она не упала, но она обиделась. Не поняла, глупая, о ком он говорил. Вернувшись в спальню, Тантрион открыл шкаф и вытащил то, что под руку попалось, какую‑то серую тунику, брюки. Он спешил одеться, нужно было объясниться с Хэни. Вот истинный смысл сна. Нельзя было её отталкивать, да и мастер Брентиэль никогда просто так ничего не делал.
Но как бы ни спешил владыка, нашёл он свою невесту на тренировочной площадке по стрельбе, горько рыдающую, сидя на земле. Тантрион приложил ладонь ко лбу, пытаясь придумать, что ей сказать. Не мог он сломать всю игру, что она затеяла. Просто не мог. Маленькая Фэйари использовала свою силу, владыка чувствовал, что не преодолеть ему этот странный запрет. Она хотела быть его личным охранником, и она им будет, пока сама не откажется от этой затеи. Теперь ему был понятен странный порыв пойти на поводу у вздорного юнца.
Прикрыв глаза, Миали успокоился, прежде чем заговорить с той, что была слишком прямолинейной, очень открытой и совершенно бесхитростной. Сам владыка не раз предлагал советнику заказать для дочери мастера по чтению душ. Умение читать по мимике, по глазам очень важно, слышать скрытый смысл тоже. Именно этим решил заняться владыка, пора было учить Хэни понимать хотя бы прозрачные намёки.
— Эй, юнец, — позвал он, еле сдерживаясь от того чтобы не заключить печальную фигуру в крепкие объятия. Она нуждалась в утешении, в уверенности и в любви, в конце концов. Его любви!
Зрамин подскочил на месте, шмыгая носом. Владыка осмотрелся: никто кроме них не решил прийти сюда в такую рань. Внимание короля привлекла мишень, ощетинившаяся опереньем стрел. Поломанные древки лежали на земле. Хэни славилась своим умением стрелять, уступая лишь своим братьям. Но со временем она наберётся опыта и заткнёт за пояс и их. Переведя взгляд на напряжённую спину в зелёной короткой куртке, Тантрион неожиданно для себя стал разглядывать обтянутые брюками очаровательные изгибы бёдер. Морок не мог больше скрывать от Древнего истинную фигуру невесты. Она стала взрослой, её тело сформировалось, лишь душа оставалась мятежной, наивной и дерзкой. Он так ждал первого совершеннолетия Хэни, когда все девы, считая себя уже полноценными женщинами, начинают грезить любовными историями. Юная Ясил не была исключением, он видел, что она ловит его взгляды. Но она грезила не самой историей, не встречами под луной, а им! Ей был нужен только он, а где и как — неважно. Это и отпугивало её родителей, поэтому и держали её подальше от владыки, но на то она и Хэни, чтобы найти способ быть к нему ближе. Тантрион не мог прямо здесь и сейчас разрушить её старания. Он принимал правила её игры, готовый ждать столько, сколько ей потребуется. В двести лет любой эльф становился самостоятельным от родителей и мог покинуть отчий дом. Правда, мало кто на это решался. Но в случае с Хэни Тантрион был уверен, она придёт к нему. Она уже готова быть с ним, не считаясь с общественным мнением, с правилами приличия и не обращая внимания на разницу в возрасте. Владыка не торопил её, но ждал с нетерпением.
— Ты не дослушал, — громко произнёс Миали, чтобы быть услышанным невестой. — Я знаю, что ты друг детства юной Ясил, она сбежала из дому, негодница, — Хэни вздрогнула, поднимая голову. Тантрион улыбнулся, она, наконец, услышала его! — Так вот, если вдруг встретишь её, передай, что я беспокоюсь о ней. Моё сердце неспокойно без её улыбки.