Айдаров двинулся по Сенной улице к дому № 21. Удивился: кажется, просто, а вот раньше не додумались. Ведь просто — поискать Умырзака и Джанибека где-то поблизости от дома Мамбетова... Хотя, правда, и не так близко, все соседние улицы трудно прочесать... Нет, все-таки надо было бы, ну, например, с помощью уличных комитетов можно было бы проверить, а вот не сделали. Как говорится, век учись...
Бабушка Джанибека пригласила Айдарова пройти в дом.
— Спасибо аллаху, гостя послал, — улыбалась Айгерим-аже. — Я уж думала: одной придется пить чай, скучно. Присаживайся, сынок.
Айдаров тоже улыбнулся — приятная старушка. Трудно такую огорчать...
Айгерим-аже быстро накрывала дастархан. Айдаров оглядывался — нет, книг не видно. Что поделаешь, такие интересы у хозяев, обходятся без книг.
За чаем старушка как-то просто рассказала, что государство дает ей пенсию — за Абая и Досмагамбета, на войне погибли... Взяла сыном Джанибека — это от дочки. Джанибек приносит получку. Потом — огород. Она научилась такой лук выращивать — вот, пожалуйста, полюбуйтесь. Одним словом, хорошо живут.
Лишь когда Айдаров накрыл пиалу рукой, во взгляде Айгерим-аже встал вопрос, зачем, мол, пришел. Но говорила старушка о своих делах, в слова вопрос не облекала.
— Спасибо, аже, за чай, — сказал Айдаров. — А пришел я к вашему Джанибеку — сегодня воскресенье, отдыхает, наверно?
— Да, сынок, отдыхает. Только он не один день отдыхает, давно уже.
— Что, у него отпуск?
— Нет, говорил, этот... отгул, говорил. Семь дней, говорил.
— И как же он отдыхает?
— В Саксаульскую поехал, к Оспану. Это отец... Лучше сказать, дядя ему.
— И давно поехал?
— Как тебе сказать, сынок... Раз собрался, пошел, долго был. Поздно ночью пришел... Потом опять поехал, на другой день вечером.
— Не припомните, когда он первый раз собирался ехать?
— Дня четыре назад.
— Еще бы поточней. Припомните, пожалуйста.
— Сегодня воскресенье? — Старушка помедлила, посчитала на пальцах. — В среду первый раз поехал.
— В среду? — Это — десятого числа? Вы точно помните?
— Да, в среду. Я знаю.
— А в какое время ушел Джанибек из дому?
— Ой, сынок, на часы не смотрю. Знаю: пообедали — потом.
«Стоп! — метнулось в мозгу у Айдарова. — Сестра Мамбетова говорила: какой-то парень приходил после обеда, когда Мамбетова с приятелями не было дома — еще до их отъезда на такси... Не Джанибек ли?»
— Не помните, — сказал вслух, — когда он вернулся в тот день?
— Я говорила, сынок: поздно ночью. А часы мне не нужны, мои часы — солнце.
«Поздно ночью», — отметил про себя Айдаров.
— Не говорил Джанибек, почему вернулся?
— Билетов, говорит, не было.
— А на второй день — как он себя вел?
— Чего ты все спрашиваешь? — вдруг насторожилась старушка. — Зачем пришел?
— Я говорил: к Джанибеку пришел... — Майор поколебался — да, видно, не умолчишь. — Проверяем мы одно дело, аже, очень нужна помощь Джанибека...
— Проверяем? Вы — кто?
— Из милиции я, аже. Джанибек нам нужен как свидетель.
Старушка подумала.
— Не знаю ваших дел, — сказала строже, чем раньше. — И нет его, уехал.
— Не говорил, когда вернется?
— Нет, не знаю...
— Хорошо, аже. Мне нужна фотокарточка Джанибека.
Старушка пристально посмотрела прямо в глаза.
— Зачем карточка?
— Поверьте, аже, для дела, для выяснения одного дела... Больше я пока ничего не могу сказать.
— Была где-то у него карточка, на паспорт снимался...
Старушка поднялась и пошла за фотографией.
От старушки Айдаров вышел несколько взволнованный: без сомнения, Джанибек был связан с Мамбетовым.
Зашел к Шукеновым — тут полон дом. Быстро сориентировался.
— Мне нужен Иса. На несколько минут.
Из-за стола поднялся худощавый паренек.
— Я Иса.
На улице Айдаров пояснил:
— В доме уж очень много людей, поговорим здесь.
— А что я?.. — ничего не понял парень.
— Спокойней, — мягко заметил Айдаров. — Я к вам за помощью. Я из милиции.
— Из милиции?
— Пожалуйста, спокойно. Вы знали Мамбетова-Звонаря?
— Кто его тут не знал?
— А Умырзакова Джанибека?
— С ним тоже... что-нибудь?
— Ничего с ним не случилось... С какого времени, когда Джанибек познакомился с Мамбетовым?
— Не знаю... Давно уже. Но они не дружили.