— Вот этого видела, с усиками.
Это был Нургалиев-Футболист.
Легко, сразу опознала и Мамбетова.
— Вот, у него шрамчик. Видите, даже на фото капельку заметно.
«Вижу, — подумал подполковник, — но и Шамов не скрывает, что знал Мамбетова... Что, интересно, скажет она о других?..»
Но больше Оксана никого не признала.
Подполковник расспросил, как Оксана отдыхала с Геннадием, поинтересовался, не задерживался ли Геннадий где-то по вечерам, нет ли у него каких-то секретов.
— Не знаю, тут не знаю... Я работаю посменно, где он бывает, когда дежурю, не знаю.
Еще вопросы — о родителях, об отце Геннадия в особенности, об образе их жизни. Наконец:
— Спасибо, Оксана Игнатьевна. Мы хорошо с вами поговорили.
Женщина растерялась.
— Странный какой-то разговор, — тихо сказала она, пожимая плечами. — Я вам такого наговорила, так разоткровенничалась — сама себе не верю.
— Мне что, — улыбнулся Сарсенбаев, — считать это за комплимент или наоборот?
— Что вы — наоборот!.. Так с вами легко стало, хотя с Геннадием ничего не изменилось... Поверила я вам как человеку.
— Спасибо. Нам такое не часто доводится слышать.
Сарсенбаев встал. Встала и Оксана.
— Да, понимаю... Вы уж извините, пришла, разоралась, как дура.
— Ничего, бывает. И вы не помните зла, если что не так.
Капитан Кучеренко
Сестра Рахима, Шолпан, пыталась скрыть свою растерянность, но это ей плохо удавалось. Она не знала, куда деть руки — положила их на колени, потом сцепила на животе, — смотрела с напряжением. Разглядывая молодую женщину, Кучеренко невольно отмечал: «Да, очень похожа на Розу, каждый поймет: родные сестры».
— Уведомляю вас, Шолпан, — наконец сказал Кучеренко, — в ходе следственного действия будет применен магнитофон. — Нажал на кнопку включения. — А пригласили мы вас за тем, чтобы окончательно выяснить, когда к вам в Аральск приехал ваш брат Рахимбек.
— Я уже говорила в Аральске... — Было заметно, с каким напряжением женщина сглотнула слюну.
— Мы хотели бы точно знать, — Кучеренко подчеркнул слово «точно», — мы хотели бы точно знать, когда он приехал к вам — каким поездом, какого числа.
Женщина опустила голову. Чувствовалось, она решает для себя сложный вопрос.
— Я уже говорила в Аральске... — повторила, посмотрев на Кучеренко.
Он вроде бы ничего не слышал, молчанием своим как бы говоря: а вы хорошо подумали, прежде чем сказать то, что сказали?
Женщина снова опустила голову.
Кучеренко внезапно подумал: «А чего бы ей не взять к себе младшую сестренку?» Понял, не скажет об этом. Нахмурился, подождал. Стараясь не повышать голоса, наоборот, тише, чем до этого, спросил:
— Вы что же, Шолпан, считаете, что мы не имеем возможности проверить правдивость ваших показаний?
Женщина еще ниже опустила голову. Еще подумала.
— Одиннадцатого он приехал, — наконец сказала, так и не поднимая головы.
Спокойно, как само собой разумеющееся, Кучеренко заметил:
— Вот это я и запишу в протокол допроса. Значит, приехал ваш брат в Аральск... Каким поездом?
— Двадцать третьим.
— Добре, значит, двадцать третьим, одиннадцатого сентября. Так?
— Та-ак...
Кучеренко записал.
— А теперь объясните, почему в Аральске сказали нашему работнику неправду.
— Я не хотела... — Женщина все еще не поднимала головы. — Я не хотела... Это Рахимбек. Говорит: «Если спросят, называй десятое число...»
Следом за Шолпан Кучеренко вызвал Зинаиду Ежову.
В кабинет она вошла бодро, весело, игриво глянула на сопровождавшего ее старшину.
— Садитесь, пожалуйста, гражданка Ежова, — подчеркнуто официально сказал ей. — И еще раз расскажите, как вы провожали Рахимбека Аскарова в Аральск.
— Зачем? — насторожилась Ежова. — Я ведь вам рассказывала.
— Еще расскажите. И предупреждаю: за дачу ложных показаний будете отвечать по статье 187 Уголовного Кодекса Казахской ССР.
— Ой, зачем пугать? Я и так...
— Не пугаю. По закону обязан предупредить, во избежание недоразумений, вот и разжевываю... Когда же уехал Рахимбек, как он уезжал, — расскажите.
— Раз надо... Ну, девятого, утром, Рахима выпустили из городской милиции — он вроде кого-то пырнул ножом... Сейчас, говорят, он тоже там...
— Итак...
— Ну, вот. Вечером девятого у Рахима собралась компания. Подпили, конечно... Отец Рахима приходит, просит: «Возьми билет Рахиму, пусть едет в Аральск. Боюсь, как бы он тут чего не натворил». Ну, я на вокзале работаю, знакома с кассирами... Я ведь говорила все это.