— Я не встревала в их разговоры. Правда, слышала, как парни говорили Калену: «Надо в Джамбул». Кален им: «Я уже обещал, в Саксаульскую поеду». Парни: «В Джамбул, в Джамбул...» Кален неохотно согласился: «Ладно», — говорит. Но поругался немного...
— И долго они были у вас?
— Часов так до шести. Потом куда-то ушли вместе с Каленом... Да, приходил еще один парень, спрашивал Калена. Я его тоже не знаю.
— Каков он из себя?
— Высокий. Не знаю еще что можно сказать о нем...
— Хорошо. Что же дальше?
— Этот парень ушел... Часов в восемь Кален вернулся. Пьяный был, а спать не хотел. Через полчаса, наверно или позже — снова пришли те двое, которые говорили про Джамбул. Кален не успел даже надеть туфли — они его потащили из дома под руки.
— А как был одет Кален?
— Брюки — серые. Рубашка.
— Какая рубашка? Пожалуйста, поподробней.
— В клетку.
«В клетку, — повторил про себя Айдаров. — Выходит, в клетку»....
— А какого цвета рубашка? — спросил вслух.
— Желтая и темная клетка...
Да, выходит, не случайно пострадавший назвал этот адрес. Очень похоже, в этом доме и есть одна разгадка.
— Судя по вашим вопросам, — тихо сказала Сауле, — вы что-то знаете о Калене... Что с ним? Скажите...
Айдаров прямо глянул в глаза молодой женщины.
— Поверьте, Сауле, пока только догадки. Как что-то выяснится, сообщим. А пока — пригласите все-таки отца, с ним тоже надо побеседовать.
Поговорил он и с матерью Калена. Но нового они ничего не добавили. Айдаров извинился за беспокойство, распрощался. Быстро прошагал квартал, завернул за угол. Здесь его ждала машина.
— Давай в морг, — сказал шоферу.
По дороге хотел немного вздремнуть — не получилось. Закрыл глаза, а мысли все вертелись вокруг этого дома на Парковой.
В морге стоял запах хлорки. По цементированному полу гулко отдавались звуки шагов, но он постарался не обращать внимания на это.
— Вот он, который вас интересует. — Сторож указал пальцем на стол.
На нем, под простынью, угадывалась человеческая фигура. Айдаров отвернул край простыни.
Лицо мертвого посерело и, конечно, изменилось. Но что-то в нем было очень знакомое... Шрамчик под правым глазом, как подкова... Это же Мамбетов, по кличке Девятый и еще Звонарь!
Айдаров сказал сторожу:
— Через час, или может, раньше, еще приеду. Надо.
На улице отошел шагов десять от морга, передохнул. Скомандовал шоферу:
— Давай снова на Парковую.
Хотя сомнений не было, нужно, чтоб труп опознали родственники. Таков порядок и так вернее.
Поглядывая из машины на дома, на прохожих, Айдаров думал с досадой: «Почему Шурагазиев не приметил шрам? Сказал в больнице: «Примет особых не увидел».
Эта — не особая?.. Хотя шрам невелик, можно и не заметить.
Отец Калена Мамбетова встретил Айдарова не совсем любезно. Сердито отправил щепоть насыбая[2] под язык, шамкая сказал:
— Что ты все ходишь, милиция?
— Работа такая, отец, — миролюбиво ответил Айдаров. — Вы нужны мне с вашей женой. Надо опознать одного человека.
— Как — «опознать»? Он где?
— Поедемте, все расскажу...
Подполковник Сарсенбаев
Он не любил частых и длинных совещаний, но знал: если достигнут хотя бы мизерный результат, надо об этом проинформировать всех участников розыска, чтоб кто-то по неведению не искал того, что уже найдено, а немедленно переключался на то, что еще надо установить. Сейчас уже известно имя убитого. Один из знакомых подполковника, перефразировав известную поговорку, утверждал: «Скажи мне, кто убитый, и я скажу, кто его убийца». Знакомый, конечно, не совсем прав, и все же рациональное зерно в этой перефразировке было.
Но мало проинформировать. Надо наметить дальнейшие действия. А чтобы при этом не ошибиться, очень полезно всем участвующим в розыске вместе подумать, порассуждать. На таких совещаниях обычно каждый высказывал свои соображения о раскрываемом преступлении, не возбранялось высказывать даже сногсшибательно фантастические мысли и замечания, нелепые, на первый взгляд, предложения. Потом все высказанное просеивалось, оставалось самое рациональное — из этого рождалось решение.
В этот раз собравшиеся молчали. Старший лейтенант Павлычев легонько толкнул в бок следователя отдела капитана Бондарева — давай, мол, начинай. Тот покосился на подполковника, но ничего не сказал. Капитан Кучеренко склонился над столом, что-то записывал. Майор Айдаров быстро глянул на подполковника, но тоже пока не нарушил молчания. Шурагазиев глядел в окно.
2
Насвай — некурительное табачное изделие. При изготовлении насвая смешивают табак и щелочь, добавляют специи для вкуса и делают из этой смеси шарики, которые кладут под язык или за губу. —