Он совершенно не собирался проливать кровь ни сегодня, ни вообще, тем более из-за женщины, и поэтому был готов на все, чтобы ублаготворить Даффа.
Но тот и не думал успокаиваться. Если Аннабел пропала, значит, тут наверняка замешан Уоллингейм, как бы он это ни отрицал.
– Я назвал тебя проклятым чертовым лжецом, – сказал Дафф так мягко, что остальные сидевшие за столом напрягли слух, чтобы лучше слышать. Вынув перчатки, он ударил Уоллингейма по лицу.
Красный рубец выступил на щеке Уоллингейма, но он не пошевелился.
– Я не стану драться с вами из-за этой шлюхи.
– В таком случае ты лжец и трус! – воскликнул Дафф, словно провоцируя его на дуэль. – Вставай, жалкое ничтожество!
Он снова ударил Уоллингейма, на этот раз сильнее.
Тот в бешенстве вскочил, доведенный до той грани, за которой забывалось даже его чувство самосохранения.
– Ты уже труп, Дарли! – прорычал он. – И я для пущего эффекта поимею суку на твоей могиле!
Дафф, не подав виду, что слышал, кивком показал на дверь сада:
– Встретимся там.
Присутствующие без труда догадались, из-за какой дамы затевается дуэль. Неужели именно Дарли был причиной, по которой Аннабел Фостер покинула Лондон? Значит, Уоллингейму наставили рога? Если это так, почему именно Дарли готов его прикончить, а не наоборот? Никто не сомневался, что Аннабел стоит любой жестокой дуэли. Она даже Уоллингейма смогла поставить на место.
И хотя Уоллингейм был вынужден принять вызов, все же кое-какой выход у него имелся. Зная, чем обычно кончались дуэли с Дарли, и прекрасно понимая, чем заслужил неудовольствие маркиза, он принял подходящие меры для защиты.
– Мы деремся с секундантами? – осведомился он, снова взяв себя в руки и разыгрывая джентльмена.
– Зачем? – обронил Дафф, глядя сквозь него.
– В таком случае я следую за вами, – вкрадчиво заявил Уоллингейм, незаметно проверяя, на месте ли пистолет. Верно сказал Вергилий – удача на стороне смелых!
– Мы выйдем вместе, – отрезал Дафф, не собираясь подставлять спину Уоллингейму.
– Прекрасно.
Планы Уоллингейма потребуют небольшой корректировки, но пока ничего страшного не произошло, решил он, с оскорбленным видом становясь рядом с Даффом.
В любом случае скоро все будет кончено, и он отомстит этому глупцу.
Мужчины прошли в дверь террасы, выходящей на ярко освещенный фонариками сад. По обе стороны от главной аллеи стояли лакеи. На ухоженном газоне ожидал Эдди с футляром для дуэльных пистолетов.
– Ну и ну, – пробормотал Уоллингейм. – У вас, я вижу, все рассчитано заранее?
– Мои слуги присутствуют здесь в соответствии с правилами, – заметила Абби, стоявшая у балюстрады террасы. При этом она умолчала, что для выполнения правил необходимы указания хозяйки.
Уоллингейм внезапно понял, что его план провалился. Любая попытка вытащить спрятанный пистолет в ярко освещенном саду просто невозможна, не говоря уже о том, что лакеи станут свидетелями всей сцены. Итак, он попал в переплет. Осталось меньше времени, чем он думал, чтобы сыграть задуманную партию. Пистолет в его кармане должен был оказаться убийственным сюрпризом. Даже если он сумеет застать Дарли врасплох и пристрелить, бегство при таком количестве народа будет невозможным. Значит, на карту поставлена его жизнь.
У него просто не остается времени на раздумья.
Выхватив пистолет из нагрудного кармана, Уоллингейм подскочил к Даффу и, когда тот инстинктивно поднял руки, чтобы защититься, дважды выпалил в упор.
Даффа отбросило назад ударами пуль пятидесятого калибра.
Уоллингейм повернулся и ринулся в конец террасы, где было темно.
Вокруг Дарли поднялась суматоха.
«Черт! Меня провели, как последнего глупца», – горько подумал Дафф, когда его колени подогнулись.
– Врача! – завопила Абби, метнувшись к Дарли.
Но ее голос доносился словно издалека, прорываясь сквозь ужасную боль, раздиравшую тело. Боль, мешавшую дышать. Впрочем, может, лучше и вообще не дышать и не двигаться. Тогда адские пытки не будут так его терзать. Но когда Дафф наконец упал и это падение отозвалось невыразимой мукой, он сжал зубы, чтобы сдержать нараставший крик.
Двое мужчин успели подхватить его, прежде чем он ударился о землю. Секунду спустя рядом оказался Эдди.
– Приведи Стюарта, – с огромным усилием прошептал Дафф.
И тут его глаза закрылись.
Он не потерял сознания, даже когда его несли обратно в игорную комнату. Но глаз не открывал, а кровь из ран текла рекой. Рубашка и жилет промокли насквозь, как и рукав сюртука: пуля прошла через руку до того, как войти в грудь.
Даффа уложили в спальне Абби, а Эдди тем временем послал лакея за доктором Стюартом. Потом он вместе с Абби попытался остановить кровотечение.
Шотландским докторам не позволялось практиковать в Англии. Их менее компетентные английские коллеги не терпели конкуренции. Но в эту минуту никто не думал о законах.
Дафф лишился чувств почти сразу же, как оказался на постели Абби. Та, тихо плача, подавала Эдди одно чистое полотенце за другим.
Эдди, мрачно сжав губы, продолжал давить на раны в тщетной попытке остановить кровь.
С рукой все будет в порядке: пуля прошила мягкие ткани. Эдди туго обернул ее полотенцем и занялся ранами в груди. Последние были очень опасны: одна пуля прошла совсем близко от сердца. Вторая пуля потеряла скорость, ударившись в руку Даффа, но причинила не меньше вреда.
– Слава Богу, главные сосуды не задеты, – пробормотал Эдди, отнимая пропитанное кровью полотенце от груди Даффа. Кровь из ран хоть и сочилась, но не била фонтаном. Эдди поспешно прижал к груди Даффа чистое полотенце и надавил на него обеими руками.
– Он всегда был неуязвим, всегда, – твердил он, – Леди Удача может и сейчас оказаться на его стороне.
– Молю Бога, чтобы так оно и было. Далеко до докторского дома? – спросила Абби, словно могла ускорить приезд доктора постоянными расспросами.
– Десять кварталов, может, чуть больше, – терпеливо ответил Эдди. – Я велел вашему человеку сбивать конем каждого, кто станет на его пути. Скоро они будут здесь.
К счастью, доктор Стюарт был солидным семейным человеком, и вряд ли в этот час будет сидеть в клубе или в гостях.
– Сколько времени прошло? – снова спросила Абби, как маленький ребенок, добиваясь нужного ответа.
– Они скоро будут здесь, – мягко заверил Эдди, хотя не имел никакого представления о времени. Похоже, прошла тысяча лет с тех пор, как Уоллингейм стрелял в Даффа. Воспоминания об ужасах Ватерлоо захлестнули Эдди. Но даже тогда Дафф не был ранен в грудь.
Эдди нечасто молился, но сейчас искренне просил Бога пощадить Даффа.
Прежде чем кончился запас слов – религиозный словарь Эдди был не слишком велик, – вошел один из лакеев Абби и что-то прошептал ей на ухо.
Поскольку это был не доктор, Эдди не обратил на него внимания и снова принялся за дело.
Выслушав лакея, Абби понимающе кивнула.
– Спасибо всем, – тихо ответила она. – Пусть Дадли выплатит обещанные суммы, а потом я хочу, чтобы все замешанные в этом деле немедленно покинули Лондон. И пусть никто не возвращается, пока я не пришлю весточку.
Минуту спустя дверь бесшумно закрылась.
– Уоллингейма пристрелили и бросили в Темзу, – бесстрастно сообщила Абби. – Жаль, что он не страдал перед смертью, но времени у нас не было.
Эдди довольно хмыкнул.
– Если бы только месть была слаще, – грустно вздохнула она.
– Если Дафф выживет, она будет сладкой.
Эдди повернул голову и на мгновение встретился взглядом с Абби.
– Хорошая работа, – кивнул он. – А теперь, может, стоит помолиться.
– Не говори так! – тихо вскрикнула Абби. Эдди слегка качнул головой.