Его не смутило ни выцветшее платьице, ни простенькие шлёпки в руках. Этого «принца» не смогли спугнуть даже не до конца высохшие потёки после мокрого купальника и полотенце, сложенное в странного вида авоське. Саша смотрел в глаза, рассказывал о манящих огнях большого города, давал весьма расплывчатые обещания, которые Рита, всего на этот короткий вечер притворившись Танечкой, с усердием записывала в свой мысленный блокнотик скорых побед. Да, с ним она увидит мир, с ним она узнает, что такое любовь, а потом принц облачится в золотые доспехи и увезёт её из этого городка туда, где бурлит настоящая жизнь. Яркая и такая сказочно-красивая.
Он терял дар речи, преклоняясь перед её естественной красотой, он замирал с приоткрытыми губами, этой красоте поддаваясь, сбиваясь с мысли. Всё больше рассеяно улыбался, глядя куда-то вдаль, и показательно печально вздыхал, явно желая тяжёлыми думами, что посещали его в данную минуту, поделиться. А Рита с удовольствием радовала его наивными мыслями милой дурочки, что обычно в её голове не задерживались, а вот сейчас, совершенно не желали покидать.
— Ты так интересно рассказываешь… — Впервые за весь вечер она, переборов напускное смущение, первой нарушила затянувшуюся тишину. — И твоя жизнь… — Рита мечтательно зажмурилась, вдохновенно улыбаясь. — Насыщенная… — Проговорила с нескрываемым удовольствием. — Столько людей вокруг и все от тебя зависят…
— Всё это так, но в жизни есть вещи куда более ценные, чем работа, занятость, гражданский долг.
С таким понятным теплом в голосе проговорил Саша, заставляя Риту из последних сил сдерживаться, чтобы не сплюнуть на пол, будучи вынужденной поглощать все эти сентиментальные бредни. Исключительно из спортивного интереса терпела: всё хотела выяснить, сколько же продержится этот лицемер, когда же гнилая натура себя проявит. С сомнением закусила губу, будто над последними его словами задумалась.
— Более важное? Что может быть важнее, нежели чувствовать себя нужным? — Искренне удивилась, а Саша со всё понимающим взглядом неодобрительно качнул головой.
— Главное — это то, что ты чувствуешь. Главное, любить и быть любимым, главное в жизни — семья.
— А мне всё чаще кажется, что большинство мужчин не знают о существовании любви.
— Быть может, не знаю… А я вот, кажется, никогда и никого в своей жизни не любил. — Нехотя признался он и запрокинул голову, глубоко вдыхая свежий морской воздух. — Чувствую себя оттого совершенно пустым, а существование своё вижу бессмысленным.
— Ну, что же ты Саша… Главное, не отчаиваться! Вот, я практически уверена, что совсем скоро, ты обязательно встретишь свою любовь! Главное, понять, разглядеть, не побояться проявить чувства! — С пылкостью, присущей, разве что юным и крайне романтичным особам принялась Рита мужчину убеждать, а он вдруг глянул совершенно растерянным взглядом и покаянно опустил голову.
— Ты мне очень нравишься, Танечка. — Пробормотал едва слышно и как бы невзначай коснулся её ладони.
От прикосновения Рита не отшатнулась, но, продолжая соответствовать законам жанра, на этом будто случайном прикосновении взгляд задержала, а после, как самая порядочная девушка на побережье, смущённо раскраснелась.
— Ты, наверно, всем так говоришь… Не нужно…
Рита руку со стола попыталась убрать, а он сделать этого не позволил, перехватил тоненькие пальчики, на себя волю перетягивая, этой близостью и откровением пытаясь понятное сомнение уничтожить.
— Таня, Танечка, послушай, не берись судить! Как наводнение всё, как цунами! Просто сбивает с ног и ты совершенно перестаёшь ориентироваться. Я шёл без определённого пути и маршрута, а, тебя увидев, вдруг понял, что если не подойду сейчас, то всё — край! Будто что-то важное потерять, упустить могу. И сердце… так странно, гулко билось, заставляя меня к тебе обратиться, уединение нарушая. И я… я бы просто себе этого не простил! — Умасливать принялся, а Рита глаза вытаращила, счастью этой наивной дурочки-Татьяны не веря.