Прошла всего неделя, и Таня сумела заменить нам Настю. Частично, конечно, но с ее появлением пережить утрату подруги стало легче. Гена перестал вспоминать бывшую любовь. Всем было ясно: новенькая студентка-красавица завладела его сердцем безвозвратно. Мы с Олей радовались за друга. Но... я часто ловил на себе взгляд прекрасных синих глаз Татьяны. А однажды, после студенческой вечеринки, где даже девушки выпили вина, Таня выбрала момент, когда мы остались одни. Обняла меня и жарко прошептала:
– Все равно будешь моим, Антошка!
– Но тебе же Гена нравится.
– Нравился, – кивнула красавица. – Да разонравился. С тобой все по-другому, Антон. Я тебя полюбила. Ты меня тоже любишь. Только сам этого еще не понял...
Таня была совсем близко, я тяжело дышал, язык заплетался. Не от вина, от слов, которые с него были готовы сорваться, а я не давал. Сказал другие. Не те, что хотел, а правильные.
– У меня.. Оля.. есть..
Татьяна лишь зыркнула на меня синими очами и рассмеялась в голос. А ночью моей Оленьки не стало. Она, как и Настя. ушла по-тихому в лес. И повесилась на той же березе..."
Я читала, и мне становилось не по себе уже от начала этой истории. Странная эта Татьяна. Луна красная на руке... Не о такой ли докторша говорила?
От резкого звука окна, что вдруг распахнулось, я вскрикнула, ожидая оборотня или ведьму. Но в проеме показалась наглая морда участкового. Лешка улыбался. Протянул мне ведерко с яблоками. Сказал:
– Угощайся, приезжая.
– Сам собирал или отжал у детей за игрушку? – не удержалась я.
Лешка ощерился во весь рот:
– Ох, язва! А мне такие нравятся. Пойдем, погуляем? Да не боись. Я ж все-таки представитель закона.
Натка, проходившая мимо, услышала разговор, поддержала Алексея:
– Вик! В самом деле, сходи, проветрись. Ночи в Козодоевке просто волшебные! Я – Натали, молодой человек. А вы?
– Участковый Лопухов! – отрапортовал Алексей.
Я подумала, что увидев Натку, кавалер про меня враз забудет. Но нет, Алексей упорно настаивал:
– Викуля-красотуля, ну ты чего? Айда прогуляемся!
И я решилась. Люблю летние вечера и ночи, когда ухо ласкает стрекотание сверчков, зной спал, а воздух наполнен невероятными ароматами цветущей зелени. Да и... наглый представитель закона мне нравился. Ну очень-очень нравился.
Прогулка и в самом деле оказалась приятной. Алексей много и удачно шутил, рассказывал о своей работе. Пояснил, что Гусь – это фамилия донжуана, из-за которого бились, вооружившись кухонной утварью, дамы, так что звонивший – мужчина, а вовсе не птица, как я подумала. Мы рассмеялись. Потом я насмелилась и спросила:
– Леш, я здесь всего сутки. Но уже столько страстей о Козодоевке наслушалась. Это правда все – про ведьм, оборотней. Ты в них веришь?
Алексей ответил:
– Как здравомыслящий представитель закона, чел, живущий во времена Интернета, мобильников и прочих чудес я ни в какую нечисть не верю.
– Совсем?
– А... как опять же здравомыслящий человек, я не могу не признать: многие явления необъяснимы. Но это не значит, что они не существуют. Сам лично много чего повидал в Козодоевке, чего наукой не объяснишь.
– Расскажи.
– Нет! Спать плохо будешь. А я хочу, чтобы хорошо спала и меня во сне видела.
– Неужели так страшно?
– Ужас просто! Я один тоже спать боюсь. Замуж за меня выйдешь, Вика? Вдвоем бояться не так страшно!
Ну что за человек! Не поймешь, где шутить, где всерьез говорит. Я схватила прут, что валялся на дороге, и в шутку принялась им лупить Алексея. Тот грозил всеми карами за нападение на сотрудника полиции при исполнении.
– И что же ты исполняешь? – спросила я.
– А вот что! – ответила Лешка и сжал меня в объятьях.
Жадные губы коснулись моих. Наглые губы! Настойчивые! Но такие приятные, что я не смогла сдержаться, расслабилась и ответила на поцелуй.
Нас прервало настойчиво "Кхе-кхе". Мы оторвались друг от друга и увидели деда Степана. Тот смотрел осуждающе. Деревня все же не город, тут подобное поведение не приветствуется. Я смутилась и заторопилась домой. Баня почти остыла. Я помылась торопливо, уже прохладной водой. На душе было очень хорошо. Просто замечательно! Но когда увидела Натку, хорошее настроение улетучилось. Вернулось беспокойство за подругу. Так как раз стояла перед зеркалом, расчесывала прекрасные волосы и любовалась своим отражением. Подруга тоже была счастлива: