— Я шел кругом…
— Сегодня там должны были ставить пьесу в честь праздника, — вмешался Экон. — Очевидно, люди из банды Клодия ворвались на сцену и учинили мятеж. Безотлагательная месть за те гадости, что наговорили против него вчера на суде.
— Доверь такому человеку, как Клодий, организовывать праздник, и он непременно использует его для своих мелких нужд, — с отвращением сказал Метон. — Все политики одинаковы. Но что там произошло, на этом суде?
Я попытался объяснить ему все так кратко, как только мог, но спустя минуту Метон поднял руки:
— Это все слишком запутанно. Лучше дай мне план военных действий и назначь число!
Я рассмеялся.
— Но что ты делаешь в Риме? И где Цезарь — здесь?
— Вообще-то он в Равенне, но ты не слышал этого от меня. У него тайная встреча с Крассом. Затем он отправится в Луку, чтобы повидаться с Помпеем. Цезарь хочет подобрать несколько командиров и набрать еще четыре легиона: ему нужна помощь этих двоих, чтобы сенат одобрил расходы и чтобы утихли разговоры о том, что Цезарь забирает себе слишком много власти. Если хочешь знать мое мнение, то они втроем собираются возродить триумвират, и на этот раз действенный. Это неизбежно. Рано или поздно сенат окончательно потеряет всякую способность действовать. Сенат не может управлять собой, не то что целой империей! Теперь он не больше чем помеха, небольшое препятствие на пути у Цезаря. Отгнившая ветвь, которую следует отсечь. Вся эта торговля законами, эти политики, без конца таскающие друг друга в суд, — рано или поздно это безобразие должно прекратиться. Судя по тому, что ты говоришь, суд над Целием — это еще один пример того, как низко пали нравы.
— Но что можно предложить взамен? — спросил Экон. Метон недоумевающе посмотрел на брата.
— Власть Цезаря, разумеется.
— Ты говоришь о диктатуре, подобной той, что была при Сулле, — сказал я, качая головой.
— Или худшей, — сказал Экон. — О правлении царя, подобного Птолемею.
— Я говорю о человеке, который умеет руководить. Я видел собственными глазами, что может делать Цезарь. Все эти мелкие столичные ссоры кажутся просто абсурдными из Галлии, где римляне покоряют мир.
— Едва ли стоит считать мелкими людьми Помпея и Красса, — сказал я.
— Вот почему и нужен триумвират, — сказал Метон. — В качестве временной меры, разумеется. Но только я вам ничего не говорил.
— А что делать с такими людьми, как Клодий и Милон? — спросил Экон. — Или Цицерон, например? Или Целий?
Метон состроил гримасу, показывая, что эти люди не стоят даже презрения. Что сделала с моим сыном служба у Цезаря?
У меня было всего одно мгновение на то, чтобы задуматься над этим вопросом, потому что в следующую секунду в комнату ворвались близнецы, наполнив ее взрывами хохота и блеском золотых волос. Метон мог кое-что знать о плане военных действий, но своим племяннику и племяннице он был не противник. Титания напала слева, Тит — справа. Каждый из них ухватил его за руку и стал взбираться по ней наверх.
— Когда они успели вырасти такими большими? И такими сильными? — засмеялся Метон.
— Полагаю, они намерены тебя побороть, — сказал Экон с досадой.
— Или как минимум обездвижить, — добавил я.
— Им это удалось, — пробормотал Метон. Близнецы триумфально завизжали.
— Лучше тебе сдаться, пока не поздно, — предложил я. — Покоритель Галлии дядя Метон может выдержать гораздо более грубое обращение, чем их старый и слабый дед, и им это известно.
— Сдаюсь! — выдохнул Метон. Близнецы сразу же выпустили его и тут же повернулись, чтобы напасть на меня. К счастью, их атака обернулась безвредными объятиями и поцелуями, которым я уступил без всякой борьбы.
— Что это такое? — спросил я.
— Где? — сказала Титания.
— Вот это драгоценное украшение на твоей тунике?
— «Глаз горгоны»! — закричал Тит. — Он придает ей волшебную силу, и мне необходимо отобрать его у нее, даже если для этого мне придется открутить ей голову!
— Но откуда он у тебя? — Внезапно во рту у меня пересохло. Это была серьга простой формы, в виде серебряного крюка с бусиной из зеленого стекла — точная копия той, которой был взломан замок на моем ящике и которую затем беспечно бросили на месте преступления после того, как яд был взят.
— Он пришел ко мне с берегов Ливии, где живут горгоны, — сказала Титания. — Он может делать человека невидимым. Так говорит Тит.
— Как эта серьга попала в твои руки? — по тону моего голоса девочка поняла, что мне требуется серьезный ответ.
— Она сама дала ее мне, — сказала Титания. — Она сказала, что потеряла вторую и что эта ей больше не нужна.