– Не будем смущать их покой! – решил Вьехо. – Пойдем искать свою мирную долину? Где-то же и нас ждет счастье…
– Мое счастье – ты!
– Маин…
– Вьехо…
14
Предвечный король, согласно давно устоявшейся традиции, сидел на веранде светлого дерева, наблюдал за легкой игрой теней и ожидал выхода возлюбленной своей супруги, чтоб совершить ежеутренний обход сокрытого поселения… теперь уже не вьехов, а вообще непонятно кого. Но Кареглазка что-то не шла.
– Заступаете в дальнее охранение! – раздался за кустами строгий голос Черножара. – Идете втроем. Откат может случиться в любой миг. Помните, не все из вас могут окажутся потомками эльфов! Поддерживайте друг друга, помогайте во всем, ибо в остроте слуха гоблин с эльфом не сравнится! И не смейте пить на посту, пусть даже сок! Знаю я вас, гоблинов, с чистой водицы лишь не хмелеете!
– Да Черножар! – зазвучали обиженные голоса молодых воинов. – Из нас, может, никто не гоблин, а уже попрекаешь!
– А кто Милашу задразнил, не вы? Чисто гоблинские шуточки, не оправдывайтесь! Это ж надо было придумать – вызвать девицу на свидание, а потом из ее рук вырваться да за Феей вприпрыжку бежать! И так три раза! Еще и Фею уговорили подыграть вам! Гоблины вы все трое, и не спорьте! И отставить улыбки! Повторите первейшую свою задачу!
– Дождаться возвращения Стучака с Немтырем да руки им оборвать! – дружно гаркнули воины.
– Не мешало бы! – проворчал Черножар. – Но прежде пусть наследственность всем посчитают, умники, задрало неведение! В бой идти на острие атакующего клина и то легче… Всё, марш на посты!
Неведение задрало, печально согласился с ним мысленно Элендар и решительно встал. Все же король здесь – он, ему и инициативу проявлять.
– Кареглазка! – обратился он в глубину дома. – Сколько можно пребывать в тоске и печали? Может, очень нескоро еще случится тот откат, может, и вообще его не будет! Выйдем к народу! Подданные в смятении – кому, как не нам, укрепить их дух?
В ответ тихо звякнула оружейная сталь. Элендар побледнел и стремительно шагнул внутрь. Кареглазка обернулась на звук его шагов, мягко качнулась мелкая кольчужная сетка, закрывающая прекрасное лицо, тускло блеснула в сумраке комнаты текучая сталь доспеха.
– Я хочу спать, – прошептала она. – Необоримо хочу. Лишь любовь к тебе держит меня, пока что держит. Время пришло, Элендар, прикажи готовить усыпальницу. Пусть вырубят в меловом холме пещеру. Не медли, зов тролличьей крови все сильнее… Надеюсь, сталь доспеха, выкованная некогда самим Одержимым Кузнецом, защитит меня от солнца, и я смогу пройти к усыпальнице сама, как достойно королевы. И прикажи перенести в усыпальницу Троолле, негоже ему коротать века камнем в степи…
Кареглазка замолчала и покачнулась. Элендар мгновенно оказался рядом и удержал в объятьях.
– Помнишь, как нес меня на руках? – в голосе Кареглазки послышалась слабая улыбка. – Дядя так боялся, что переломишься… А я сразу поверила в тебя, мой король… Иди и сделай, что должно. Ты сильный, Элендар, ты превозможешь всё!
– Я бы за край мира унес, если б только это помогло тебя спасти! – в отчаянии сказал Элендар и покинул дворец.
На дорожке к дому провидицы ему заступил путь уже изрядно поднадоевший смертный, лучший кнезов проникатель и тайный принц, что бы это ни значило.
– Элендар, беда! – хрипло сказал смертный. – Ты должен…
– Что мне беды смертного мира?! – вырвалось у Элендара. – У меня жена умирает!
Он резко обогнул разведчика и продолжил путь. Хотел продолжить. За его спиной глухо бумкнуло, пришлось обернуться. Смертный лежал на дорожке ничком, плащ, сработанный руками Кареглазки, медленно сливался с фоном, словно затягивая мужчину под землю…
– Смертельно болен, – уважительно сказал сопровождавший смертного дозорный, – но дошел! Сначала шел, потом, как сил не осталось, полз, мы издали наблюдали. Лишь увидев тебя, набрался сил встать, но вот и они кончились. Могучей воли человек!
– Посторонитесь! – раздался повелительный голос провидицы. – И снимите с него плащ, его защита мне помешает!
Лицо Оксаниэль казалось необычно деловым и сосредоточенным. Она всмотрелась в лежащего, потом подняла хрупкие руки и словно стряхнула с них что-то. Голубое пламя побежало по земле, охватило человека, закрутилось смерчем, полыхнуло – тело разведчика выгнуло дугой… Дозорный опасливо отступил.