Вернувшись домой, и, припарковав машину, парень наткнулся в коридоре на Катю. Пока он разувался, она стояла рядом и что-то противно жужжала над его ухом. Что-то о его праве уехать на ее автомобиле, забыв саму ее в институте. И о том, как ей натерли новые туфли на шпильке, в которых и сидеть-то было неудобно, не то, что ходить. И о том, что если он не пошутил на счет Алтая, пусть не надеется, что она впишет его в страховку и еще что-то. Жужжала она, пока он так на нее не рявкнул, что девушка моментально заглохла и ретировалась в комнату, плотно закрыв за собой дверь.
Прошло несколько минут, прежде чем Слава заметил, что он нервно мерит шагами комнату, а за ним молча наблюдает мать.
- Что случилось? – заметив взгляд сына, спросила женщина.
- Ничего.
- А чего тогда мечешься?
Слава сел на диван, сжав голову руками. Самое удивительное, что его сейчас снедала не обида на Зою и не огорчение от разрыва с ней. Вообще-то он никогда не боялся ее потерять – так сильно он был в ней уверен. Его мозг разрывали разнообразные чувства и мысли, но только не того характера, что должны были сопровождать его сейчас, наверное. Он был удивлен, нет, поражен. А еще зол. Зоя, тихая скромная Зоя, которая два года его ждала, которая в рот ему заглядывала, смотрела как на божество свое личное. Эта самая Зоя загнала его под венец своей глупой выходкой, а потом еще и требовала от него исполнения воинского долга, во избежание того самого замужества, к которому сама же и подтолкнула.
Славе сейчас вообще были не интересны мотивы, по которым она так поступила. Он не хотел думать о ревности девушки и ее чувствах, которые она пережила в тот момент, когда увидела те фото. Зачем она вообще полезла туда, куда не просили?! А он, идиот, переживал за нее. Как она все это перенесла…. Испытывал чувство вины перед ней, а она….
Слава резко поднялся и прошел в свою комнату, то есть, в комнату которую теперь занимала Катя. Распахнув дверь, и заметив, как девушка вздрогнула от неожиданности и обернулась к нему, он сказал:
- Собирайся, поехали.
- Куда? – Катя продолжала сидеть на месте, отчего Славе хотелось встряхнуть ее хорошенько, чтоб начала уже, наконец, шевелиться без лишних вопросов.
- В страховую. Через два дня выезжаем, документы должны быть в порядке.
- Ты сдурел? Я думала ты не поедешь, что ты пошутил. Как же Зоя?
- Никогда, слышишь, - он подошел к ней и, нависнув над сидящей девушкой, процедил, - никогда больше не говори со мной о Зое, поняла?
- Поняла. – Катя встала и подошла к шкафу. – Выйди пожалуйста, мне нужно переодеться.
- Я жду на улице. – Бросил он и вышел из комнаты.
Катя достала с полки первое, что попалось под руку и быстро надела – она не понимала, что происходит со Славой, но каким-то чутьем ощущала - что-то случилось. И сейчас он как никогда не расположен к их пикировкам.
Удивительно было, что он все же согласился с ней поехать. К тому же сам, без отцовского давления…. Ну, то есть почти без него.
В принципе, Кате было все равно, она не имела ничего против его соседства. К тому же ей было некого позвать с собой. Три близкие подруги помахали ей ручкой, а с остальными приятельницами Катя поддерживала отношения, не предполагающие совместных поездок. А к Славиному присутствию рядом Катя уже начала привыкать. Более того, она понимала, что кроме него ей сейчас и поговорить-то не с кем. И пусть их диалоги сложно было назвать беседами, все же они хоть сколько-нибудь разнообразили ее жизнь. Да и мама его оказалась женщиной на самом деле тихой и незаметной, но крайне полезной – она вкусно готовила и Катю взялась научить. Девушка, помня о том, как запросто ее однажды оставили без ужина, скрепя сердце внимала поучениям свекрови. Сначала Светлана Алексеевна научила ее чистить овощи. И пока Катина техника срезания у картошки шкурок толщиной в миллиметр не достигла совершенства, ей больше ничего не доверяли.
Слава, наблюдал за ней и мамой, отпуская ядовитые замечания о том, что Светлана Алексеевна напрасно тратит время и продукты. А Катя, скорее всего, отравит их при первой же возможности, так что лично он пробовать ее изыски не намерен. Ему и горелой пересоленной яичницы хватило.
Тестом на зрелость на первой ступени, условно обозначенной как «Приготовление первых блюд», стал борщ. То есть его самостоятельное приготовление. С которым девушка справилась на отлично и свекровь ее долго хвалила, гордясь собой и своим педагогическим мастерством.
Катя же, подойдя вечером к Славе, который ужинал, не догадываясь, кто ему приготовил, облокотилась о стол, упершись локтями о его поверхность, мило поинтересовалась:
- Вкусно?
- Вкусно. – Парень заподозрил неладное и косо посмотрел на нее.
- Не пересолено? – Катя продолжала изображать беспокойство.
- Нет, нормально… в самый раз…. – Он поднес к губам ложку.
- Ну, слава Богу! – Картинно выдохнула Катя, воздев очи к небесам, то есть к потолку.
Слава поперхнулся и, скривившись, спросил:
- Ты что ли готовила?
- Я. – Довольно протянула Катя. И заметив его недовольное лицо, добавила, – Да ладно ты, ешь. Твоя мама хвалила и гляди, вон она сидит, жива-здорова и без желудочных расстройств.
- А давно она ужинала? – Парень посмотрел на часы.
- Часа два назад. Ты бы уже знал, если бы с супом было что-то не так, ешь. – Она, повернувшись, вышла с кухни. Перед сном к ней заглянул Слава и пробурчал под нос «спасибо». Потом собираясь уйти, замялся и добавил, что было вкусно….
Собравшись, Катя выпорхнула из подъезда, опять заметила Славу на водительском сидении, задумалась о том, что, наверное, нужно начинать прятать от него ключи, пока он на работу не начал на ее машине ездить, оставив ее без «колес».
Мысли девушки повернули к тому дню, когда она, желая позлить Славу, пришла к нему на работу, притащив с собой железный предлог – мамины пирожки на обед. Добрая женщина даже не заподозрила, почему невестка так охотно согласилась выполнить ее просьбу сходить к сыну на работу, чтоб он не остался до вечера голодным. И вот Катя, надев свою самую короткую юбку и самые высокие шпильки, отправилась в самое средоточие брутальных мужиков – в автомастерскую.
- Ау! – Позвала она, перешагнув порог бокса, где ей посоветовали найти мужа. – Есть кто живой?
Из под ближайшего джипа выкатился молодой парень, и оценивающим взглядом скользнув по ее ножкам, поинтересовался:
- А вы к кому, красавица? Не ко мне, случайно?
- Нет, - Катя ослепительно улыбнулась, - я к Артемьеву. Как мне его найти?
- Зачем же к нему? Может я вам смогу помочь?
- Вряд ли.
- Ну, тогда вам придется подождать – он занят. Я передам, что вы пришли, как представить?
- Я его жена.
- Жена-а? – Присвистнул парень. – Давно?
- Две недели. – Катя, улыбаясь, изображала счастливую новобрачную.
- Я сейчас…. – Парень сунул в карман какую-то железяку и куда-то ушел.
Когда вернулся Слава, девушка сидела на самом чистом стульчике, а трое голодных работников мастерской в голубых комбинезонах, с удовольствием уплетали мамины пироги.
- Дорогой! – Девушка махнула ему рукой. – А я тут познакомилась с твоими друзьями, славные парни, им очень понравились пирожки твоей мамы.
Уже потом Катя узнала, что Славу за сокрытие свадьбы заставили поить весь коллектив в каком-то баре в тройном (штрафном) размере. А он потом, заявившись домой пьяным в драбадан, завалился в ее комнату и улегся спать в ее постель, предварительно раздевшись догола, приговаривая, что привык спать именно так и никто ему не помешает. Не нужно уточнять, что Катю после этого как ветром сдуло из постели, и она коротала ночь на неразложенном диване в зале, задремав под утро, устроив голову на неудобном подлокотнике….
- Чего улыбаешься? – Сердитый голос отвлек ее от воспоминаний, возвращая в действительность. – Приехали.