— Впущу тебя? Ты имеешь в виду… — произнес Уэбб.
— Да, если впустишь меня в свой мозг. Наши разумы не просто похожи, они совершенно идентичны… Их сходство… — Дайнин говорил сбивчиво, торопясь объяснить, — Нет, к сожалению в вашем языке не существует термина, определяющего это сходство. Но такое сходство означает, что я могу переселиться в твой мозг, если, конечно, ты впустишь меня… Понимаешь, в твоем мозгу способны сосуществовать два разума, два сознания одновременно… и они со временем сольются в единое целое. Твое сознание впитает мое, и ты станешь обладателем моих знаний и опыта. Конечно, слияние займет длительное время. Мозгу необходимо время, чтобы приспособиться к двум разумам, двум сознаниям, чтобы создать новые нервные связи. Но, в конце концов, это произойдет…
— Ты хочешь, чтобы я впустил тебя в свой мозг? — озадаченно пробормотал Уэбб.
— Да, Уэбб, пожалуйста. Но я смогу сделать это только с твоего согласия. И… я обещаю, что тело по-прежнему останется твоим. Ты не утратишь своей личности, своей — как она у вас называется? — духовности. Зато приобретешь часть моей.
Хилдрет кивнул, с состраданием глядя на измученного умирающего человека, и коснулся плеча Дайнина.
— Что нужно делать? — спросил он.
— Спасибо, Уэбб, — сказал Дайнин и закашлялся. По его пальцам, прижатым ко лбу, струйками потек пот. Немного успокоившись, он с усилием произнес:
— Тебе необходим какой-нибудь предмет, чтобы на нем сфокусировать взгляд. У тебя есть что-нибудь блестящее? Металлическая пряжка или нож?
— Лупа подойдет?
— Вполне, — голос Рона задрожал. — Всмотрись в нее, Уэбб. Найди сверкающую точку и сосредоточься на ней. Думай о ней. Думай о сверкающей точке.
Уэбб повертел лупу в руке, ловя отражение прячущегося солнца. В его ушах звучал слабый голос Дайнина, повторяющий: «Думай о свете, Уэбб. Думай о том, что вокруг не осталось ничего, кроме света. Только эта искорка света…»
Склонив голову набок, Уэбб поймал-таки солнечный блик; рука дрогнула, лучик подмигнул, но Уэбб продолжал смотреть. Голос Дайнина перешел в шепот, а потом стал почти неслышен… Уэбб не видел больше ни лупы, ни леса, ни умирающего рядом с ним человека, ничего… Лишь нарастающий шум ветра в листве деревьев, который постепенно усилился до рева бури, и понес его, как осенний листик, прочь из окружающего мира, в пустоту вселенской бездны.
Бестелесное «я» Уэбба сжалось в бездонной черноте: затерянное, удивленное, испуганное. Дружелюбный голос Рона, донесшийся прямо из пустоты, вернул Уэбба к жизни.
— Все в порядке, Уэбб! — воскликнул Дайнин.
— Где… где ты… мы? — судорожно спросил Хилдрет, озираясь.
В ответ — беззвучный смех. Как и предыдущий возглас, он не доносился из окружающего пространства, а возникал непосредственно в мозгу Уэбба.
— Мы здесь, — ответил Рон, его голос изменился, став серьезным и сильным. — Ты пытаешься поймать мысль, Уэбб, но это невозможно. Мое сердце, — произнес он, — перестало биться. Я должен поторапливаться. Я перехожу в тебя, Уэбб. Ты что-то почувствуешь при этом, но не противься:[3] процедура перехода безопасна. К тому же, даю слово, ты нескоро обнаружишь мое присутствие. Но, не забывай, я буду находиться в тебе. Итак, ты готов, Уэбб?
Хилдрет дал мысленное согласие, и его тут же наполнило ощущение приятного тепла, растекающегося по всему телу, возникло незнакомое прежде чувство двойственности, как будто два человека одновременно смотрятся в зеркало… Он беззвучно застонал от болезненного стремительного расширения собственного «я», разлетевшегося на отдельные атомы в самые дальние уголки Галактики… Уэбб ощутил первозданный холод космического пространства и, набирая скорость, полетел вниз, вниз, вниз…
Очнувшись, он открыл глаза и осмотрелся. Ничего не изменилось. Ветер по-прежнему шумел в кронах деревьев, по-прежнему гнал по небу облака… У его ног лежал Рон…
Рон Дайнин был мертв.
Уэбб тяжело поднялся. Вздохнув, он коснулся худого угловатого тела и побрел прочь.
Друзья и прежде умирали на его глазах, когда они продвигались от Нормандии к Рейну. Жизнь продолжалась только для живых…
Он устало взглянул на почерневший обо жженый корпус Хрони. Марево над ним все уплотнялось, образовав мерцающее ядро. Уэбб не знал, чем вызвано его появление. Он даже не удивился: за два последних часа он столкнулся с таким количеством необъяснимых фактов, что еще один роли не играл.
Едва волоча ноги, он направился к машине; если Хрони не безвозвратно поврежден Усмирителями, он сможет доставить его домой. Порыв ураганного ветра налетел на Уэбба, швырнул в лицо гроздья холодных колючих капель, вызвав ощущение, будто он направляется в самый центр шторма. Уэбб, пригнувшись до земли, не мог сдвинуться с места. Мешал не только ветер: антигравитационная установка Хрони, вновь заработавшая, создавала поле, не подпуская его к машине. Хилдрет минуту-другую пытался тупо и безуспешно бороться с антигравитацией, но потом в его действиях возобладал здравый смысл; он остановился и сел на траву.
Хилдрет досадливо вздохнул: есть ли на свете силы, способные помочь ему преодолеть невидимый барьер? Наверное, есть, но они не известны ему — Уэббу Хилдрету.
Для того, чтобы воспользоваться Хрони, его нужно, перво-наперво, вернуть на завод, отремонтировать и получить обратно, перебросив через бездну столетий.
Уэбб сидел, раскачиваясь из стороны в сторону, долго и молча. За всю историю человечества никто не был более одинок, чем он. Лес, обступивший поляну, не имел ничего общего с Нью-Йорком, хотя Рон уверял, что Хрони движется лишь во времени, а не в пространстве. Но если Уэбба не окружают многочисленные небоскребы Нью-Йорка, то это однозначно свидетельствует, что он находится в эпохе, предшествовавшей их строительству.
Раздраженно обернувшись на Хрони, красующийся на расстоянии вытянутой руки, Уэбб вздохнул; Хрони так же недостижим для него, как самая далекая звезда. Вот если отключить силовое поле… Нет даже это его не спасет. Он методично прокручивал в уме все воспоминания, связанные с машиной времени: во-первых, ему не попасть внутрь Хрони; во-вторых, даже пробравшись в кабину, он не знает, как им управлять. И, в-третьих, если произойдет чудо и осуществятся первые два пункта, ему не вернуть к жизни искалеченные приборы и механизмы Хрони. Это — несомненно, как и то, что Уэббу Хилдрету легко выпутаться из этой передряги не удастся.
Ба! Он совсем забыл об Усмирителях! Рон говорил, что местонахождение машины определить… а еще он говорил, что таинственное силовое поле вокруг Хрони, если выйдет из-под контроля, представляет опасность… Что имел в виду Рон? Уэбб даже не догадывался, но предвидел, — перспектива не из приятных.
Тягостные мысли о собственном будущем сменились воспоминаниями о смерти Рона Дайнина. Сон это был или явь: действительно ли имел место невероятный факт — слияние двух разумов?
Уэбб мысленно обратился к Рону:
«Рон! — взмолился Уэбб. — Рон! Если ты слышишь меня отзовись!»
Но ответа не последовало…
Уэбб смутно припоминал наставления Рона, его слова, что никаких следов присутствия постороннего разума, Хилдрет не заметит. По крайней мере, в первое время… Так и оказалось — одинокий человек по имени Уэбб сидел в незнакомом ему лесу, где только ветер гулял в кронах деревьев.
Одинокий? Нет! Уэбб ошибался — среди деревьев он различил неясные силуэты смуглых человеческих фигур, подбирающихся к поляне.
Уэбб закричал так громко, что заглушил шум ветра. Приветственно подняв над головой руки, он пошел навстречу людям, прячущимся за деревьями.
Затерянные во времени
Из леса раздался ответный крик, и на поляну вышел меднокожий человек, остановившись на некотором расстоянии от Уэбба. Чуть позже его примеру последовали остальные туземцы, все-в заплатанных штанах до колен, с дротиками и короткими тяжелыми луками. С гортанными возгласами они приблизились к Уэббу и с нескрываемым интересом, как дети, принялись на него глазеть.