Вот так и родилась в 1606 году одна из популярнейших в мире пьес – трагедия «Макбет». В поисках сюжета Шекспир обратился к источнику, из которого черпал уже не раз [83] и будет черпать впредь, – ко второму, 1587 года, изданию двухтомных «Хроник Англии, Шотландии и Ирландии» Рафаэля Холиншеда [84]. Шотландцы у Шекспира – сплошь люди благородные и отважные (за исключением, разумеется, главных злодеев – Макбета и его жены). Есть в пьесе и предсказание, что потомкам Банко предстоит царствовать, а одному из них – даже объединить под своей властью Англию и Шотландию. Спасение страны от Макбетова деспотизма приходит из Англии, куда бежали Малькольм с Макдуфом и откуда они при поддержке графа Сиварда Нортумберлендского идут походом на узурпатора-убийцу. Злодеяния же Макбета теснейшим образом связаны с разлагающим влиянием трех являющихся в прологе ведьм.
Сегодня для нас с вами все это не имеет ни малейшего значения, однако для современников Шекспира его трагедия была до предела насыщена всяческими аллюзиями, намеками и ассоциациями, отчего звучала политически актуально. (Не в этом ли кроется, кстати, неукротимая тяга некоторых нынешних деятелей искусства искусственно осовременивать творения Барда? [85])
Так или иначе, но Шекспир со свойственным ему блеском решил многосложную творческую задачу: Иаков I от души рукоплескал. И ни короля, ни драматурга, ни актеров, ни тем более зрителей – словом, никого, ни тогда, ни в последующие века! – не волновало, что во время каждого представления далеко на севере, в Гебридском архипелаге, на островке Айона, лежащем в холодных водах Атлантики близ западной оконечности острова Малл, в древней усыпальнице шотландских монархов ворочаются кости законного короля, коего современники нарекли Макбетом Благословенным [86].
Макбет шекспировский
Не стану даже пытаться пересказывать шекспировскую трагедию: во-первых, затея была бы попросту бессмысленной – художественные произведения пересказу вообще не поддаются; а во-вторых, совершенно излишней – немного сыщется людей, не читавших «Макбета», не видевших одной из его бесчисленных театральных постановок или экранизаций. Ограничусь лишь несколькими замечаниями, оставив пока в стороне подлинную историческую канву событий и сосредоточившись исключительно на авторском подходе к материалу и личностях героев.
Хотя в целом Шекспир и следовал изложенному Холиншедом жизнеописанию Макбета, однако не чуждался и всяческих контаминаций: так, например, сцена убийства короля Дункана позаимствована из иного эпизода хроники, где повествуется об умерщвлении короля Дуффа его вассалом Дональдом. Порою же драматург и вовсе переиначивал ход изложенных хронистом событий так, как требовал того идейно выдержанный художественный замысел. Макдональд исторических хроник покончил жизнь самоубийством – у Шекспира его убивает Макбет; у Холиншеда убийство короля Дуффа совершают подосланные слуги – у драматурга опять-таки сам Макбет. В первоисточнике убийство Банко совершается уже после пира у Макбета – шекспировский Банко погибает на пути туда… Все это способствовало сгущению драматизма, напряжению сюжета, проявляло характеры (что театральному действу жизненно необходимо), но и уводило от исторической правды (даже в той доле, какая сохранилась в изложении Холиншеда).
Впрочем, и характеры (или, вернее, оценки характеров) своих героев Шекспир сотворял, не следуя первоисточнику, а по собственному разумению. Описанный в хронике Банко – соучастник убийства короля Дункана? Но ведь он – предок нашего доброго покровителя короля Иакова! Так пусть же станет воплощением благородства и средоточием всяческих достоинств. Холиншедовский Макбет мудр и справедлив – сделаем его законченным воплощением политического деспотизма…
Вот и получается, что Макбет – законченный злодей, хотя поначалу и предстает героем. Правда, героем, чью душу усердно точит червь честолюбия – чем больше он получает, тем большего хочет. Ему уже мало титулов тана Морийского, тана Росского и тана Кавдорского [87], неоспоримо ставящих его на второе место в королевстве, – Макбета непреодолимо влечет напророченный ведьмами трон. Но к престолу не прийти тем прямым и честным путем, каким он следовал до сих пор, – противоречие, неминуемо ведущее к преступлению.
Нарушив разом два священных долга, – вассальный и гостеприимства, – Макбет соучаствует в убийстве своего сюзерена и своего гостя, мудрого и благородного короля Дункана I. И в соответствии с канонами жанра злодеяние это становится первым звеном неизбежно потянувшейся цепи. Сперва вместе с Дунканом погибают и охранявшие его слуги, а потом начинается вакханалия все более подлых и жестоких убийств: жертвами Макбета становятся и ближайший друг Банко, тан Лохаберский; и семья Макдуфа, тана Файфского… Макбет виновен не только в том, что несет гибель другим, но и в том, что погубил себя самого. К финалу изо всех достоинств у него остается лишь мужество, с которым он принимает в единоборстве смерть от руки Макдуфа. Едва ли не все шекспироведы сходятся на том, что «Макбет» – самая мрачная из трагедий великого драматурга, ибо демонстрирует полную моральную деградацию человека.
В «Хрониках» Холиншеда леди Макбет посвящена единственная фраза: «…но особенно растравляла его жена, добивавшаяся, чтобы он совершил это, ибо она была весьма честолюбива и в ней пылало неугасимое желание приобрести сан королевы». Из этого горчичного семени Шекспир взрастил могучее древо – его леди Макбет стала символом, именем нарицательным, приведшим к появлению на свет и лесковской «Леди Макбет Мценского уезда», и великого множества иных… Шаря по интернету в поисках материалов о Макбете, я то и дело наталкивался на газетные статьи о «казанской леди Макбет», «томской леди Макбет» – и так далее, и так далее. И не от неизбывной тяги ко всякого рода клише и штампам это, не от бедности журналистского воображения, как я, признаться, поначалу подумал было, но от непреодолимо властного тяготения шекспировского образа.
83
Но мы, в нарушение хронологии, поговорим об этом позже – в пятой главе, посвященной Ричарду III.
84
Сведения по истории Шотландии Р. Холиншед (ум. ок. 1580 г.) в свою очередь преимущественно заимствовал из «Scotorum Historiae a prima gentis origine» (то есть, в переводе с латыни, «История и хроники Шотландии»), – увидевшего свет в 1527 г. труда Гектора Боэция ок. 1465–1536, шотландского историка, окончившего Парижский университет, а впоследствии ставшего одним из сооснователей Абердинского университета. Его написанные по-латыни хроники в первую очередь имели целью глорификацию (то бишь прославление) шотландской нации. Опираются они в основном на легенды, а потому представляют интерес не столько исторический, сколько беллетристический. Так что уже в самой первооснове шекспировского «Макбета» лежат не исторические факты, а скорее плоды вдохновенного художественного воображения.
85
Вот последний известный мне пример. В 2003 году на сцене Кельнской оперы режиссер Роберт Карстен поставил собственную версию и без того чрезвычайно популярной оперы Джузеппе Верди «Макбет», перенеся действие из Шотландии XI века в Румынию семидесятых годов прошлого столетия. Макбет здесь – не названный напрямую, однако однозначно подразумеваемый диктатор Николае Чаушеску, а леди Макбет (в исполнении, кстати, нашей соотечественницы, народной артистки России Елены Зеленской) – этакая холодная бизнес-вумен, ради карьеры готовая без колебаний пойти на любое, даже самое подлое и кровавое преступление. Уже сам факт рождения подобной трактовки свидетельствует о бессмертии мифа, сотворенного бессмертным же гением Шекспира…
86
По-английски – MacBeth the Blessed. Ну как тут не вспомнить несчастного Святополка Отважного?!
87
Титулование Шекспиром Макбета как тана Кавдорского и Гламисского неточно, поскольку замок Гламис обрел права танства только в 1264 г. В туристических справочниках, кстати, этот замок нередко именуют тем самым, «где злодей Макбет убил старого доброго короля Дункана». Увы, это историческая ошибка, хотя некоторое время Гламис и впрямь принадлежал Макбету. Вот факты: когда в 1034 г. король Малькольм II Мак-Кеннет был смертельно ранен в сражении при Хантерс-Хилле, что неподалеку от Гламиса, он действительно был принесен в замок, где и умер; но его внук и по совместительству убийца Дункан I здесь, судя по всему, вообще не бывал (может, навевало это место не лучшие воспоминания?). Впоследствии Гламис стал охотничьим домиком шотландских королей, да и сейчас является одной из королевских резиденций. Впрочем, право считаться местом, где Дункан был убит Макбетом, оспаривают также замки Коудер-Кастл, Инвернесс, Питгавенн (что близ Элгина) и несколько других. Уже сама множественность «мест преступления» заставляет усомниться в факте его совершения.