Наконец, по прибытии в Шинон Жанну незамедлительно приняли обе королевы – Иоланда Анжуйская, теща дофина, и ее дочь, Мария Анжуйская, его жена. Как видите, Деву доставили в Шинон с почетом, и ни о каком преодолении препон говорить не приходится. А ведь по логике вещей Жанна, будучи ясновидящей смиренной крестьянкой, не должна была бы проникнуть дальше привратницкой. Конечно, о ее появлении доложили бы дежурному офицеру, тот – коменданту, последний, может быть, дофину… Но чем бы все это кончилось? Ясновидящие в те времена бродили по французским дорогам в превеликом множестве…
И последнее. Да, «ремесленники выковали Жанне доспехи» (а кто же еще мог это сделать?), но заплатил-то за них король, причем целых сто турских ливров [121] – сумму по тем временам огромную: доспехи герцога Алансонского, например, стоили только восемьдесят. И вообще, в средствах Дева не стеснялась: «Когда моя шкатулка пустеет, король пополняет ее» – легкомысленно говаривала она. И самый поразительный факт: Жанна потребовала хранящийся за алтарем церкви святой Екатерины во Фьербуа меч, некогда принадлежавший не кому-нибудь, а самому коннетаблю Бертрану дю Геклену (тому самому, предку Жиля де Рэ); потребовала его – и получила. И еще одна деталь: перстнем дю Геклена она уже обладала, когда явилась в Шинон. Как попала эта фамильная драгоценность в руки крестьянки?
Вопросы эти можно множить бесконечно – все новые и новые возникают буквально на каждом шагу. И так будет до тех пор, пока место легенды не займет
Историческая правда
С перерывами тянувшаяся с 1337 по 1453 год Столетняя война была делом исключительно семейным – право на французский престол оспаривали ближайшие родственники (недаром в истории Англии этот период именуется «временем Французских королей»). Для нашей героини это имеет решающее значение: в любой иной ситуации ее история оказалась бы или совсем другой, или невозможна вообще.
Августейшая супруга французского венценосца Карла VI Безумного, Изабелла Баварская (более известная как королева Изабо), отличалась темпераментом столь пылким, что из двенадцати ее детей лишь первые четверо, судя по всему, появлением на свет были обязаны мужу. Отцами других являлись младший брат короля, герцог Людовик Орлеанский [122], а также некий шевалье Луи де Буа-Бурдон. Последним ее ребенком и стала появившаяся на свет 10 ноября 1407 года Жанна – внебрачная дочь, отданная на воспитание в семью обедневших дворян д’Арков. Родившаяся в прелюбодеянии, она оставалась тем не менее принцессой крови – дочерью королевы и брата короля; это обстоятельство объясняет все странности ее дальнейшей истории. И даже прозвище Орлеанская Дева свидетельствует не о героическом командовании войсками под Орлеаном (кстати, военачальниками-то были другие, подлинно выдающиеся – упоминавшийся граф Дюнуа, сводный брат Жанны, а также наш герой – Жиль де Рэ), а о принадлежности к Орлеанскому дому династии Валуа.
Уже на следующий день после официального представления при шинонском дворе Жанна беседовала с дофином Карлом, причем – и это отмечают все свидетели – сидела рядом с ним, что могла себе позволить лишь принцесса крови. При появлении герцога Алансонского она бесцеремонно поинтересовалась:
– А это кто такой?
– Мой кузен Алансон.
– Добро пожаловать! – благожелательно проговорила Жанна. – Чем больше будет нас, в ком течет кровь Франции, тем лучше…
Признание, согласитесь, совершенно прямое.
Кстати, в сражениях Жанна пользовалась не только мечом великого коннетабля, но и специально для нее выкованным боевым топором, на котором была выгравирована первая буква ее имени – J, увенчанная короной. Свидетельство, прямо скажем, красноречивое. Присвоить себе не принадлежащий по праву геральдический атрибут, да еще такого ранга, было в XV веке попросту немыслимо. Через несколько дней после того, как 8 сентября 1429 года Жанна была ранена в окрестностях Парижа, она передала это свое оружие в дар аббатству Сен-Дени в качестве приношения по обету. По сей день там сохранилась напоминающая надгробие каменная плита, на которой изображена Жанна в доспехах – в левой руке она сжимает боевой топор с четко различимой «J» под короной. В том, что изображена именно Орлеанская Дева, сомневаться не приходится, ибо надпись на плите гласит: «Таково было снаряжение Жанны, переданное ею в дар св. Дени».
«Голоса», призвавшие Жанну к исполнению высокой миссии, также делаются более объяснимыми, если вспомнить не о семействе д’Арков, а о действительных ее предках и родичах: дед ее, Карл V Мудрый, был женат на Жанне Бургундской, вошедшей в историю как Жанна Безумная; отец, Людовик Орлеанский, страдал галлюцинациями; сводная сестра Екатерина Валуа, жена английского короля Генриха V Плантагенета, – тоже; их сын Генрих VI опять-таки известен под именем Безумного…
121
122
В описываемое время герцоги Орлеанские представляли собой ветвь дома Валуа династии Капетингов. Титул герцога Орлеанского с XIV в. носили младшие принцы французского королевского дома. Карл VI пожаловал герцогство Орлеанское своему брату Людовику (1392); внук последнего стал позднее королем Людовиком XII, а его правнук – Франциском I. Людовик Орлеанский был регентом при душевнобольном Карле VI. Однако на пост регента претендовал также двоюродный брат короля, Иоанн Бесстрашный (или Неустрашимый), герцог Бургундский (в 1404–1419 гг.). В результате этого соперничества в 1407 г. герцог Орлеанский погиб на парижской улице от рук подосланных Иоанном Бесстрашным убийц. Однако триумф бургундца продлился всего двенадцать лет: в 1419 г., когда и столица, и монарх находились в его руках, Иоанн Бесстрашный направился в Монтеро для переговоров с дофином Карлом. Встреча произошла на мосту, и герцог Бургундский был коварно убит приближенными дофина, что и вынудило сына и наследника Иоанна, Филиппа Доброго (правившего в 1419–1467 гг.) перейти на сторону англичан. А это последнее обстоятельство не могло не сказаться на ходе Столетней войны. И только в 1435 г. ценой уступки городов на Сомме (Сент-Кантена, Бове, Перонна и др.) дофину (теперь уже королю Карлу VII) удалось склонить Филиппа Доброго разорвать союз с Англией и заключить договор с Францией, после чего соединенные франко-бургундские войска изгнали англичан из их последнего оплота – Нормандии и ее столицы Руана.