Бассейн и джакузи на территории отеля? Конечно, это было бы неплохо, но балкон с видом был бы лучше.
Сдержки и противовесы.
"Равиоли с рикоттой и шпинатом", - сказала официантка, подойдя к столу с блюдом в руках.
"О, прошу прощения". Брук отодвинула в сторону свои журналы и заметки и освободила место для позднего обеда.
"Без проблем". Она поставила тарелку на место. "Вы ищете новую квартиру?"
"Вообще-то, это моя первая квартира. Ну, здесь".
Женщина улыбнулась глазами. "Как интересно. Вам понравится в Сан-Диего".
"Надеюсь. У меня была тяжелая пара месяцев".
"Мне жаль".
Брук не знала, почему она сказала это незнакомому человеку. "Все в порядке. Вы не будете возражать, если я задам вам вопрос?"
"Конечно, нет".
"Насколько жарко здесь бывает? Нужен ли мне кондиционер или можно держать окна открытыми и включать вентилятор?"
Официантка указала на пол. "Здесь, так близко к воде, открытое окно и вентилятор работают все время, кроме, может быть, двух недель в году. Не в ресторане, конечно".
"Я так и думала".
"Если вы отправитесь в глубь страны, вам понадобится воздух".
Брук вздохнула. "Я хочу видеть воду".
Их внимание привлек звук бегущих ног.
"Фрэнни!"
Брук рассмеялась, глядя на то, как маленькая девочка замедлила шаг, пробираясь рысью через пустые столики ресторана.
"Я вижу, она все еще не слушает", - сказала Брук.
"А, вы уже бывали здесь?"
"Несколько недель назад, с моей подругой. Франческа чуть не утащила официантку, и ваш повар любезно оплатил нам ужин. Я посчитала, что будет правильно, если я вернусь и заплачу за него в этот раз".
"Ах, да. Я знала, что вы мне знакомы. Я Хлоя, а моя племянница, Франческа, управляет этим заведением. Теперь, когда мы снова заняты, ей нужно искать другие места для игр".
"Бедная девочка".
"Не позволяйте ей услышать это от вас. Она будет играть на вашем сочувствии. Ребенок в семье получает все. Поверьте мне". Хлоя посмотрела на макароны. "Я отвлекаю вас от еды. Я оставлю вас".
"Я не против. Спасибо."
Хлоя ушла, а Брук улыбнулась.
Равиоли были даже лучше, чем в прошлый раз. Как можно превзойти лобстера, она не знала, но то, как сыр таял на языке, было блаженством.
Как Хлое удается сохранять стройную фигуру при таком изобилии еды каждый день?
Брук задавала себе этот вопрос два раза, когда была в Италии. Паста в европейских порциях была доступна, как картофель в Америке, в том или ином виде каждый вечер. Хлеб, макароны... вино. И при этом женщины были стройными, а мужчины - подтянутыми. Брук объясняла это тем, что все ходят пешком по городу. Во время своих поездок она останавливалась во Флоренции и Риме, причем Флоренция была ее любимой. Хотя Маленькая Италия - это не Фиренце, она была ближе всего к ней по эту сторону пруда. А на фоне состояния здоровья ее отца... ... ближе всего к этому за последние годы. Если быть честной с самой собой, это удручало.
Она согласится. И, возможно, потратит время на изучение итальянского, чтобы, вернувшись в реальность, лучше понимать окружающий мир.
Ей нравилась эта идея.
Намерения, жизненные цели и что-то, к чему можно стремиться.
Еще один кусочек сыра и пасты пролетел незаметно мимо ее губ, и она с наслаждением вздохнула и закрыла глаза.
"Я вижу, вы наслаждаетесь едой".
Открыв глаза, Брук увидела пожилую женщину, стоявшую в нескольких футах от стола с улыбкой на лице.
"Равиоли - это грех. Вы должны попробовать".
Женщина приложила руку к груди и слегка склонила голову. "Grazie. Рецепт моей бабушки".
Брук поднесла салфетку ко рту и полностью проглотила еду. "Это ваш ресторан?"
"Да. Мари Д'Анджело", - представилась она.
"Я Брук Тернер. Я здесь недавно. ...ну, скоро буду новенькой. Я уже второй раз в вашем ресторане, и я влюбилась".
Улыбка женщины сияла. Ей было около пятидесяти, может быть, шестидесяти. Ее акцент был достаточно сильным, чтобы предположить, что английский был ее вторым языком.
"Вы переезжаете в нашу Италию?"
"Я бы хотела. Правда, арендная плата немного высоковата".
Топот маленьких ножек предварял появление Франчески. "Нонна, Нонна!"
"Помедленнее, пока папа тебя не увидел", - предупредила Мари.
"Слишком поздно". От глубокого, сексуального итальянского голоса у Брук по спине пробежала дрожь, когда в поле зрения появился самый настоящий мужчина из Маленькой Италии. Одетый в джинсы и повседневную рубашку, а не в белую униформу повара, он обладал сильной челюстью и пронзительными глазами, которые смотрели сквозь вас.
Сексуальный. Чертовски сексуальный.
"Мы идем в парк", - объявила Фрэнни своей бабушке.
Брук улыбнулась. "Где можно побегать, не рискуя столкнуться с официантами".
При этих словах отец Франчески поднял глаза. Его взгляд сузился, затем смягчился... слегка. " Вы..."
Он узнал ее.
Она удивилась. "И снова здравствуйте".
Мари перевела взгляд с одного на другого. "Вы знакомы?"
Брук покачала головой. "Нет. Не совсем. Когда я была здесь раньше, мы с Фрэнни столкнулись друг с другом".
Фрэнни поджала губы и посмотрела вверх. "Правда?"
"Я не так это помню". Он улучил момент и объяснил, что произошло. Улыбка появилась на лице Мари, а руки она сцепила перед собой, наблюдая за тем, как говорит ее сын.
"Понятно", - сказала Мари, когда он закончил говорить. "Франческа такая же энергичная, как и ты в ее возрасте".
Словно подтверждая слова бабушки, девочка потянула отца за руку. "Пойдем. Пойдем. Скоро ужин".
Мари махнула рукой в сторону сына. "Иди. Я буду здесь до первой поры, если ты опоздаешь".
"Мы вернемся". Его взгляд остановился на Брук. "Приятного аппетита..." Его слова оборвались, словно в вопросе.
"Брук".
"Брук", - повторил он. "И еще раз спасибо".
"Пожалуйста, это не... не было... проблемой".
Он повернулся, сказал что-то своей матери по-итальянски и ушел, держа руку Фрэнни в своей.
"Мой сын. Хороший человек. Превосходный отец. Трудно справляться в одиночку. Но он справляется", - сказала Мари, когда он скрылся из виду.
Волосы на шее Брук зашевелились, когда Мари раскрыла слишком много информации для посетителя ресторана. Или, может быть, это итальянская манера.
"Простите, я уже дважды встречалась с вашим сыном, но так и не узнала его имени".
Если до этого Мари улыбалась, то теперь она сияла. "Лука. Сильное имя, vero?"
"Да". Брук посмотрела на свою тарелку, и Мари вздохнула.
Она пробормотала что-то по-итальянски, а затем начала извиняться. "Столько болтовни, а еда холодная".