Брук поморщилась. "Она бросила Фрэнни?"
"Да. И, судя по всему, собирается обвинить меня".
"Это смешно".
"Да."
"Что ж, спасибо, что сказал мне. Я все равно буду рядом".
Лука снова поцеловал ее, на этот раз коротко. "Увидимся сегодня днем".
"Хорошего дня".
Он улыбнулся. "Я сейчас".
Брук ушла, и тревога, которая витала в его голове уже несколько дней, начала улетучиваться.
Его телефон зажужжал на стойке. Он взглянул на него, думая, что это Антония ноет. Увидев сообщение от Хлои, он взял его и прочитал.
Цветы умирают. Украшения - нет.
Он отмахнулся от ее комментария и отложил телефон в сторону.
В трех шагах от своей комнаты он остановился, повернулся к кухне и снова посмотрел на сообщение.
"Хм..."
"Посмотри на себя!"
Отец Брук выходил из дверей дома престарелых с ходунками, а не в инвалидном кресле.
"Становишься сильнее с каждым днем".
"Это потрясающе". Так оно и было. Он улыбался, и, несмотря на то, что волосы у него были как у хиппи, а из носа торчали космы, он выглядел так, будто набрал десять из тридцати килограммов, которые потерял в больнице. "Ты хорошо выглядишь".
"Я выгляжу... выгляжу как бомж".
Она открыла дверь машины и помогла ему пристегнуться. " Давай мы позаботимся об этом для тебя".
Запихнув ходунки в багажник, она села за руль и выехала с парковки. "Неподалеку есть парикмахерская, я подумала, что нам стоит туда заглянуть".
"И пообедать".
"Да, папа. И ланч".
В парикмахерской работали две кореянки, быстрые и эффективные.
Ее отец жаловался, что не может понять все, что они говорят.
Брук закатывала глаза, качала головой, но держала рот на замке и платила за все.
Обед прошел немного легче. Они нашли мексиканский ресторан, где ее отец смог заказать кесадилью с большим количеством сыра. Именно тогда он спросил о ее жизни.
"Как в Техасе?"
"Мы сделали клиента счастливым и получили работу".
"Это очень хорошо".
"Да. Я предложила кампанию с участием нормальных женщин в модной одежде, и она сработала".
"Что ты... ...что значит "нормальные"?"
"Нормальный вес. Не нулевой размер".
" Тяжело?"
Она покачала головой, потом кивнула. "Немного, наверное. Нормально".
"Ха."
"Не суди строго, папа".
"Я ничего не говорил... ничего не говорил".
"Твой невербальный язык говорит о многом. Если ты когда-нибудь захочешь узнать, почему ты перебрал столько жен, у меня есть подсказка".
"Эй!" Но он улыбался. "Может быть, я смогу посетить твой дом. Посмотришь?"
Брук посмотрела на ходунки. "Четыре лестничных пролета. Но я, конечно, могу сводить тебя в ресторан на обед или ужин. Мне бы хотелось, чтобы ты с кем-нибудь познакомился".
Джо бросил на нее косой взгляд. "О?"
"Его зовут Лука".
Ее отец улыбнулся, хотя после инсульта правая сторона его лица никогда не работала так же хорошо, как левая.
"Он шеф-повар".
Ее отец улыбнулся еще шире. "Я люблю поесть".
Она похлопала его по руке. "Я знаю, папа. Я знаю, что любишь".
ГЛАВА 26
"Она не придет?"
Лука видел, слышал и чувствовал разочарование своей дочери, когда он сказал ей, что Антония не придет в парк.
"Появилось что-то важное".
Фрэнни пошла медленнее, как только он сообщил новость. "Она ушла?"
Лука вздрогнул и положил руку ей на плечо. "Нет, тезорина. Насколько я знаю, нет. Она просто не смогла прийти сегодня".
Бок о бок они шли к парку. За последние несколько лет у него появилась возможность проводить с дочерью гораздо больше времени, и он старался делать это как можно чаще. Он знал, что эти часы ограничены. Это был лишь вопрос времени, когда она перестанет хотеть проводить с ним время.
"Как прошел тест по правописанию?"
Она пожала плечами.
"Так плохо?"
"Не знаю".
Фрэнни отключалась на глазах. Он знал, почему, и ничего не мог с этим поделать.
В парке было много знакомых лиц. Но Фрэнни не искала в толпе друга. Она смотрела себе под ноги, глубоко нахмурившись.
Лука же, напротив, увидел лицо, которое, как он надеялся, вернет улыбку его дочери.
Он толкнул ее в плечо. "Смотрите, кто пришел".
Подбородок Фрэнни вздернулся. "Мама?"
Эта мысль пронзила его, как ядовитая стрела.
Он указал на нее.
Лицо Фрэнни просветлело, и ее волнение стало еще сильнее. "Брук!" Она бросилась бежать, а затем обняла Брук за талию. "Ты вернулась!"
"Я же говорила, что на две недели".
Фрэнни обняла ее еще крепче.
Брук посмотрела на него с выражением беспокойства на лице.
Лука покачал головой.
"Я слышал, у тебя были большие волнения, пока меня не было".
Фрэнни отстранилась и улыбнулась. "Моя мама вернулась".
Брук опустилась на колени перед Фрэнни, сохраняя улыбку на лице. "Я знаю. Это безумие. Что ты чувствуешь?"
"Странно. Хорошо..." Фрэнни посмотрела через плечо на Луку, потом снова на Брук. "Но странно".
"Это много эмоций. Ты с кем-нибудь об этом говоришь?"
"Что ты имеешь в виду?"
"Как с лучшим другом? С кем-то, кому ты можешь рассказать все странности, хорошие и необычные моменты?"
Фрэнни покачала головой. "Я говорила Регине, но она не понимает".
Лука слушал, что говорит Брук, и обдумывал ее слова больше, чем его дочь.
"Тогда нам нужно найти кого-то, с кем ты сможешь поговорить".
"Например, кого?"
Брук пожала плечами. "Наверняка мы найдем кого-нибудь. А пока ты всегда можешь поговорить со мной".
"Правда?"
"Да, правда! Я впервые встретила своего папу, когда была всего на несколько лет старше тебя".
У Фрэнни открылся рот. "Не может быть".
"Да. Я помню, что в одну минуту все было замечательно, а в другую - непонятно. Я злилась, грустила и радовалась. Я до сих пор так себя чувствую, когда дело касается моего отца".
"Правда?"
"Иногда".
Фрэнни опустила голову... сделала паузу. "Мне грустно, что она не пришла сегодня".
Брук посмотрела на Луку. "Мы можем сказать".
Фрэнни оглянулась через плечо. "Прости меня, папа".
"За что?"
На ее глазах навернулись слезы. Ее губы дрожали. "Я... я не знаю".
Лука сделал два шага, раскрыл объятия, и Фрэнни упала в них. Ее маленькое тело содрогалось от рыданий.
Он крепко обнял ее и посмотрел на Брук.
Сострадание в глазах Брук было таким глубоким, что он увидел боль за свою дочь.