– А-а-а! – протянул изобретатель, многозначно поднимая вверх указательный палец, и его радостный возглас эхом прокатился по пустой прихожей.
– Что?! – уставились на него все.
– Я вспомнил, в чём всё-таки была мораль. Не подпускай подмастерье до серьёзных заказов! Что? Между прочим, очень важная мораль…
Рэд уже не слышал дальнейшую перепалку между священником и изобретателем, его вниманием завладели картины на стенах. Большая часть из них была скрыта под белой тканью, как и редкая мебель, но не портреты – висящие криво, в разбитых покорёженных рамах, с изрезанными лицами, с едва различимыми силуэтами. Откуда-то он знал, что ткань сорвана только с тех, где изображены люди. К горлу подступил противный склизкий ком, стоило проходчику увидеть единственный целый, расположившийся над каминной полкой. Смутно знакомая женщина из снов смотрела прямо, чуть опустив голову, будто бы желая скрыть просящуюся наружу улыбку, будто бы насмехаясь над ним. В её руках, в её чёрных смоляных волосах, у её ног, в узоре её платья – везде синие розы, которые не вызывали ничего, кроме ненависти, бывшие неуместно помпезными, ненужными для прекрасного образа ночной сильфиды. Их хочется вымарать, вырвать с холста, выкинуть в сточную канаву на окраине Нижнего города. Вместе с тем этот взгляд и эта улыбка давали ощущение покоя, радости и тепла, так давно не хватавших Логрэду. Диссонанс душил, мучил, впивался в сердце и лёгкие раскалёнными спицами, обхватывал голову обручем с длинными иглами внутри.
– Ты в порядке? – лёгкое касание Аравесты подействовало на парня лучше, чем её попытки дозваться до него голосом.
Накатившие тошноту и боль как рукой сняло. Мозг, секунду назад давший несвойственный ему сбой – таковые были, разве что, во снах, – снова работал как часовой механизм, отсеивая ненужные эмоции.
– Что с этими картинами? – на обеспокоенный взгляд Ады Логрэд лишь слегка приподнял уголки губ.
– Забрался в дом кто-то, – пожала плечами девушка. – Не думаю, что они имели хоть какую-то ценность.
– А кто изображён здесь? – Рэд старался не смотреть в нарисованные живые глаза женщины, боясь, что картина снова затянет его в тошнотворное видение.
– Это… – Адарэль прервала тяжёлая рука отца Райта, которая легла на её плечо и крепко его сжала.
– Может быть, любовница хозяина дома? – рассмеялся Винсент. – В любом случае, прекрасная незнакомка либо давно мертва, либо покинула Столицу, иначе бы мы её запросто узнали.
– А может и вовсе – больная фантазия художника? Ты посмотри, почти оскалилась ведь, а там какие-нибудь клыки! – ощерился Марк и гортанно зарычал.
Под всеобщий смех священник раздобыл табуретку и завесил портрет черноволосой красавицы, безапелляционным тоном предлагая начать-таки то, ради чего и была собрана столь разношёрстная компания.
– Я распоряжусь, чтобы здесь прибрались. Иначе это место не особо подходит для наших собраний, – Винсент спустился на пол и оглядел всех присутствующих.
– И всё-таки, это выглядит невозможным, – покачал головой механик, доставая из объёмистой сумки термос с кофе. – Даже если семьдесят процентов армии не будут нам мешать, а пятьдесят из них будут на нашей стороне, проходчиков никто не заставит смотреть в другую сторону, пока мы под шумок захватываем власть. Ко всему прочему, остаётся де Шати…
– Нулевого я возьму на себя, – тихо произнёс Рэд. Он хоть и встал спиной к занавешенному портрету женщины, всё ещё чувствовал её взгляд на себе.
– А в противовес проходчикам есть «Шакалы». Насколько быстро будет взят контроль над внутренней системой всего комплекса? – Винсент глянул в сторону чая с отвращением, прикладываясь к фляге с чем-то терпко пахнущим.
– С генотипом Грегори… Мне потребуется сопровождение, я не смогу одновременно защищать себя, его и копаться в программах. Ада точно сможет оказать должную поддержку?
Девушка возмущённо фыркнула, скрестив руки на груди, но ничего говорить не стала.
– Какие ещё вопросы требовали обсуждения? – устало вздохнув, Райт потёр виски и повторно приложился к фляге.
– Благодаря Нарае необходимые чертежи будут у меня уже через несколько дней, – Марк зашуршал фольгой, предлагая бутерброды всем находящимся здесь. – Так что…
– Отлично. Тогда, быть может, ещё раз повторим завтрашний план?
Возражений не последовало.
_________________________________________________
[1] «Шакалы» – отряд специального назначения, бывший изначально небольшой горсткой наёмников. Под предводительством Винсента Райта «Шакалы» попали в подчинение к Мирту, где были приняты на постоянную службу.
========== VII ==========
VII
– Это гортензии, леди.
Аравеста вздрогнула от хрипловатого голоса, раздавшегося точно над её ухом, и не смогла удержать равновесия, чуть было не упав носом в рассматриваемый ею куст. Взъерошенный мужчина с недельной щетиной вовремя обхватил талию девушки и спас её от незавидной участи. Ко всему прочему, незнакомец сумел поймать и книгу, которую Ада держала в руках и по которой секунду назад пыталась определить понравившиеся цветы.
– Вы, несомненно, украсили бы этот прекрасный ансамбль, – улыбнулся он, коротко кивая головой и отходя на несколько шагов, запоздало вспомнив про этикет. – Грегори. Доктор Грегори Вериа, к вашим услугам, леди.
– Леди Адарэль Аравеста, – сделав книксен и опустив глаза долу, еле слышно произнесла девушка.
Она представляла его совсем иначе и была несколько ошарашена и приветливой улыбкой на суровом лице, и обходительными манерами потомственного аристократа, хотя в том куцем досье, что предложил прочитать Винсент, в графе семья у Грегори стоял прочерк. Что, в принципе, было не так уж и странно – всё-таки человек из-за Стены, прошедший через жаркую пустыню и множество опасностей. В расположении у заговорщиков было не так много информации. Кем он был там? Где рос? Его любили родители или же он был сиротой? Из богатой семьи или с самых низов, что и вынудило его пойти на столь рискованный шаг – уйти в неизвестность? А, к Извечным эти лишние мысли. Аравеста тихонько вздохнула, положив руки на живот и проклиная тугой корсет, нарисовала на лице заинтересованную улыбку и наклонилась вперёд.
– Вы много знаете о цветах, доктор?
Присев на стоящую поблизости скамейку, Грегори жестом пригласил девушку составить ему компанию и принялся листать спасённую собственными руками книгу. Адарэль покорно опустилась рядом, поглядывая в сторону доктора.
– Вы пролистнули нужную страницу. Вот, пожалуйста, гортензия крупнолистная.
– Но здесь нарисованы розовые цветки…
– А на кусте они голубые, да? – усмехнулся Вериа и постучал пальцем по одному из абзацев, процитировав: – «В кислой почве цветки имеют голубой цвет, в щелочной – розовые». Забавная особенность, не так ли?
Ада закусила край губы – не потому, что она была смущена или удивлена. Её раздражал покровительственный тон мужчины, но по настоятельной «просьбе» Винсента приходилось держать себя в руках и изображать святую простоту.
Стоило вспомнить о священнике, как он тут же оказался рядом – вынырнул из-за цветочного куста с букетом незабудок и улыбкой от уха до уха. Аравеста могла поспорить на что угодно, что стоял там и подслушивал Винсент с самого начала, подгадывая наиболее удачный момент собственного явления. Но – манеры, манеры. Хотя бы их видимость.
– Вам нравятся гортензии, доктор? – Райт не особо любил излишние расшаркивания и сразу задал пришедший в голову вопрос.