Каждый проходчик выбирал для себя свой способ концентрации в бою – использование генетически изменённого тела требовало слишком много ресурсов, и боль была лишь малым последствием, с которым за долгое время службы Рэд научился справляться. Больше всего парень не любил последствия психические – панические атаки, галлюцинации…
Но непреклонен был твой глас,
Ты в час нужды меня не спас,
С надменным видом наблюдая,
Как в плоть мою толпа вонзала
Твои клинки.
Остриё своего клинка проходчик направил чётко в цель – тонкую полоску между шлемом-головой и цельнолитым телом, намереваясь перерубить основную нить энергоконтура. Пока процессор будет запускать дополнительный, Рэд успеет добраться до центра-батарейки, тем самым «выключив» робота навсегда. И у него уже почти получилось, но в последний миг тварь резко развернулась, пригибая голову к земле, двигаясь намного быстрее, чем гвардейцы, с которыми привык сражаться блондин. Заскрипели раздвигаемые стальные перья крыла, и между ними начали плясать молнии, стрекоча подобно песне скиргов.
Пришлось отскочить, работая на пределе возможностей, но уж лучше так, чем остаться без головы или получить пару-тройку глубоких рваных ран, а потом и шрамов, которые будешь видеть всякий раз, стоит только снять рубашку…
– Не стой на месте, скиргов сын!
Зря ты задумался над ненужными сейчас вещами, мальчик по имени Логрэд, очень зря. Повезло, что за спиной стоит доктор Вериа, выстреливший так вовремя и не совравший насчёт своих умений.
Истёрта нить,
Кровавым соком напитавшись,
Я, ненавистью воспылавший,
Готов ступать через костёр.
В одном этот гвардеец не отличался от собратьев – на него точно так же действовали попадания по шлему, вызывая кратковременное оглушение. Ровно столько, сколько нужно было сейчас Рэду, чтобы вернуться в боевое состояние и нанести пару точных быстрых ударов.
Раз – и главный контур обесточен, молнии перестали противно щёлкать над ухом. Два – и шпага пролезает под соединением руки и туловища, батарея взрывается россыпью искр и приходится отскакивать назад и зажмуриваться, чтобы не ослепнуть.
Прими же, Господи, восторг
Моих несдержанных раздумий,
Я под пятой твоей, угрюмый,
Зажат, но я не раб,
От жалких лап
Твоих я отбрехался,
Не стану в Лоно возвращаться…
– Логрэд!
Вериа? Что же вы так кричите? Прерываете столь прекрасные строки… Рэд разлепил глаза – глаз – и понял причину смешанного с ужасом требовательного зова Грегори. Из тёмного зева церковной арки, щёлкая множеством маленьких лапок, на проходчика двигался напоминающий огромную сколопендру робот.
Случилось то, чего блондин боялся больше всего – поток неконтролируемых эмоций вырвался за грань выстроенной в сознании преграды, захлестнув, растворяя в себе, сводя с ума. Логрэд отсалютовал существу шпагой, с места ринулся в бой, не заботясь о собственной сохранности, и безумно захохотал, выдавая последние строки.
Я никогда не буду одинок,
Со мною мой клинок,
И он, и я – против тебя,
Низвергнем алчные пустые Небеса!
________________________________________
[1] Все стихотворения и эпиграфы без подписей принадлежат двадцатилетнему проходчику Логрэду Най.
[2] Империя Дженто разделена на пять областей - Столица, северный Предел Эол, западный Предел Байя, восточный Предел Иугуста и южный Предел Аласто.
[3] Последняя Война – так пережившие глобальный катаклизм люди называют события, повлёкшие за собой уничтожение планеты и ядерную зиму.
[4] Стена – ныне полуразрушенное укрепление, предназначенное ранее для защиты империи Дженто от внешних врагов. Теперь же её руины служат некой границей между империей и Мёртвыми Землями.
========== II ==========
II
Крики, мечущиеся в дыму силуэты, запах крови, гари, жжённого мяса. Голос, сквозь толщу воды в разуме просящий очнуться и идти. Кто-то тянет за руку. Где я? Такое уже когда-то было со мной?
Пусто. Пусто… Пусто!
Горячее дыхание на шее, и мысль, что стоит только дёрнуться – тонкие жала клыков прорвут артерию. И не вырваться, не убежать, не скрыться. Остаётся только ждать. Но чего?
Что же это? Кто я?
Морщась, проходчик открыл глаза – опухоль под правым уже спала, остался лишь болезненный синяк. По белому потолку и яркому освещению он осознал, что находится в допросной… или же эта комната изначально была операционной, а Вериа временно использовал таким занятным образом?
– Уже очнулся? – слова доктора вонзились в череп Рэда острыми иглами.
Парень со стоном дёрнулся.
– Я умер? – с надеждой спросил он.
– Тебе повезло, что у твоей сестры и Рейки та же группа крови, что и у тебя.
– Вы?.. – в жёлтых глазах Логрэда мелькнуло что-то жуткое, но вот он моргнул, и его взгляд вернулся к нейтрально-безразличному. – Как вы сумели остановить меня?
– У тебя был болевой шок. Попытайся сейчас не дёргаться, я зашиваю предплечье.
Блондин приподнял голову и оглядел сидящего возле стола Грегори, прижимающего края раны пальцами в медицинских перчатках. Мужчина был сосредоточен и рассержен. О причине недовольства и гадать не требовалось – вот она, лежит перед ним на столе, разве что кровью истекать больше не думает.
– Три ребра сломаны, в двух, возможно, трещины. Я удивлён, что твой позвоночник вообще цел. Про количество наложенных швов и говорить не буду.
– Я не хочу знать, что происходило там, – оборвал Грега проходчик.
– Хорошо, – не стал спорить тот. – Тогда попробуй уснуть? Не думаю, что ты захочешь показываться сестре в подобном состоянии.
– Я не хочу спать, – дождавшись, когда доктор закончит с раной, Рэд сел и спустил ноги со стола.
– У тебя часто подобное в последнее время, я прав?
Избегая взгляда доктора Вериа, Логрэд оперся плечом о стену и стал осматривать комнату на предмет собственной одежды. Надо полагать, тот ком непонятных грязных тряпок и есть она?
– Я найду тебе что-нибудь из своих старых вещей, – Грегори, проследив взгляд блондина, достал сигарету и откинулся на спинку стула. – Хотя всё висеть будет, как на швабре.
– Это был военный мундир. Не думаю, что в вашем шкафу найдётся настолько удобное и привычное для меня, – со вздохом Рэд протянул руку доктору. – Поделитесь?
Грег удивлённо приподнял бровь, но спрашивать ничего не стал, передавая только начатую пачку и зажигалку. От пагубной привычки, добавляющей немалую сумму в расходы, он тщетно пытался избавиться на протяжении последних пяти лет, и только недавно понял, что проще смириться.
– Так как? Часто у тебя… эти срывы? – Грегори всё-таки надеялся получить ответ на свой вопрос.
– Я больше страдаю от галлюцинаций, – затягиваясь, проходчик закашлялся и посмотрел на сигарету как на врага народа, но не потушил. – Вы, я так понимаю, работали раньше с проходчиками?
– Думаешь, тебя вышвырнули из-за этого?
– Я уже мало на что годен, – покачал головой Рэд. – Параноидальные приступы, апатия и агрессивные реакции…
– И поэтому твою сестру отправили на опыты? – Грегори по-другому взглянул на парня. – Тебе всего двадцать, Логрэд. Такого не может быть, ваша братия на пенсию выходит минимум в сорок, а психозы наступают годам к шестидесяти.
– Предрасположенность, доктор, – блондин, зажав сигарету уголком губы, сделал неопределённый жест рукой, – всё дело в ней. Слабая психика, склонность к шизофрении… Мне ли об этом рассказывать?
– Ты пробовал лечиться?
– Проще выкинуть сломанную игрушку, доктор Вериа, и купить новую, чем тратиться на починку старой, – пожал плечами Логрэд.