– Ну, Логрэд. Чего ты застыл?
И клубы дыма вновь подступают со всех сторон, забиваются в глотку, и я понимаю – теперь точно не сделать ни одного вдоха. В серой демонической пелене, насмехаясь, мелькает силуэт Зверя. Кричать нет никакой возможности. Некого позвать на помощь. Я остался один на один с…
Нет, Мириам – никакой не Зверь. Она не сводила меня с ума, она никогда не делала мне ничего плохого. Она хотела, чтобы я был здоров и счастлив. А я… я…
– Убей меня!.. – Не просьба – приказ.
Не хочу. Нет. Не буду я этого делать, сколько ни приказывай. Сколько ни… Да, точно. Это ведь уже случилось. Вот и пистолет, вот и пули про запас. Да, стреляй. Всё равно уже ничего не изменить.
Потому что в моей голове то, из-за чего я не могу ослушаться приказа.
Потому что Он укусил её точно так же, как и меня.
– Но хотя бы здесь, – сквозь слёзы улыбаюсь я, чувствуя взгляд Грегори, – хотя бы здесь я могу… я сделаю всё так, как хочу.
И опускаю револьвер.
А он поменялся. Если не брать в расчёт исхудалое лицо, выпирающие скулы и испорченный цвет волос – изменился. Да и не важны все эти внешние детали, нет в них ничего по-настоящему меняющего, когда душа за зеркалами-глазами остаётся прежней. Скованной, измочаленной, измазанной кровью. Пустой.
Марк встряхнул головой. От прямого взгляда проходчика бросало в холод, но не ужасающий. Скорее возникала мысль, что он никогда не знал настоящего Логрэда, общаясь до этого с бледной тенью и закрывая глаза на все странности. Уверенный, что ничего не исправить и помочь никак нельзя. Вот так просто взять и поменять человека. А доктор, выходит…
– И ты тоже? – вздохнул механик.
– Я бы не стал тебя беспокоить. Слышал, ты очень занят полным восстановлением базы и свалившимися на тебя обязанностями командующего, так что… На выходе сказали, что без твоего разрешения меня не выпустят.
– Ах да. Точно. Грегори беспокоился, что ты опять заболеешь, – он устало потёр виски и зачем-то зашарил взглядом по столу. – Как-то вылетело из головы отозвать приказ. Признаться честно, даже не подумал, что тебе захочется сбежать. Прости за такую оплошность.
– Ничего, – по-детски хихикнул Рэд, встал по стойке и отдал честь. – Позвольте дезертировать, сэр.
Да, изменился. Шутит вон, не саркастично-натянуто, не колко и ядовито – легко и просто. Ребячится. Как и положено парню его лет, который не думает о пролитой крови, о чьих-то смертях, о том, что своими руками… Ему не отпустить весь тот ужас, но он хотя бы пытается. И это заслуживает уважения. Это похвально.
– Разрешаю, э-э… Извечные раздери, с протоколом у меня всегда дела были плохи. Дезертируй, короче. Мы тебя преследовать не будем, даже снарядим в дорогу. Или?..
Грегори сумел повлиять на него. А что сделал ты? Хотя бы попытался?
– У меня всё есть, – хлопнул по заплечному мешку Логрэд, приподнимая плащ-палатку.
– С сестрой не попрощаешься?
Вопрос за вопросом. Потому что не хочется отпускать.
– Она обязательно увяжется следом, а со мной… ей не место рядом. Не спрашивай, почему так. Я просто чувствую… нет, знаю. Если она уйдёт со мной, всё закончится весьма плачевно.
– Никак пророком заделался? – рассмеялся Марк.
– Называй, как хочешь, – пожал плечами парень.
– И куда ты подашься?
Рэд поморщился. Допрос механика отзывались пустой неизвестностью в голове. Он не знал, с чего вдруг захотел сбежать. Но не врал. Действительно чувствовал – знал, – что только так будет правильно.
– Не знаю. Может, стану новым Верховным. А может, поселюсь где-нибудь на краю Аласто и стану священником, буду учить детей считать и читать, помогать заблудшим душам.
А что будешь делать ты, Марк?
– Тогда, – Марк поднялся со своего места и потянулся, – три года назад ты притащился ко мне с этой девчонкой и сказал, что она твоя сестра. Я не стал с тобой спорить, хотя знал, что никакой сестры у тебя отродясь не было. Я не побежал за доктором, как ты и просил, хоть ты был изранен с ног до головы и то, что ты мне рассказывал о подземных лабораториях Центра, смахивало на бредни сумасшедшего. Но знаешь, что я сейчас скажу тебе, Рэд?
Проходчик поднял голову и встретился с мужчиной взглядом.
– Ты окончательно сбрендил, дорогой мой друг. Не важно, что там сделал с тобой Грегори, вылечил он тебя или нет. Ты сбрендил.
Логрэд сжал кулаки и отвернулся.
– Теперь, когда ты сбрендил, я могу сказать это с чистой совестью. Психи своих не бросают! – безумно захохотал механик, подходя ближе и ероша волосы на голове Рэда. – Будет нужна помощь, это мы мигом. Только свистни!
========== XXII ==========
XXII
Надо было сбежать по дороге. Выгадать подходящий момент, стащить запасов хотя бы на пару дней – и уйти. Но метаться было уже поздно, и Рейки через силу пытался избавиться от ненужных сожалений об упущенной возможности. Отсутствие Грегори в конечной точке путешествия не сильно способствовало этому.
Мальчик со вздохом посмотрел на кровать Мирики. Рэд ещё день назад был совсем рядом, но избегал общества сестры – то ли из-за неотложных дел, то ли по каким-то личным причинам. А она, разумеется, боялась, что чем-то рассердила брата, поэтому он не хочет её видеть. Ни Марк, ни Леонора не осмеливались сказать ей, что Логрэд ушёл. Сбежал, не попрощавшись, не сказав ни слова. Рея злила эта выходка, но что он мог бы сделать? Попытаться поколотить проходчика? Задержать его?
А Мири то и дело утаскивают в медицинский блок, берут анализы и пытаются что-то найти. Сказали, что она особенная, но что такого особенного может быть в восьмилетней девчонке? Да, сообразительная, ответственная… с таким-то безобразным братцем какой ещё можно быть?
– Привет, – вошедшая Лео выглядела обеспокоенной. – Можно?
Рей попытался вскочить с кровати, но запутался в незастеленном одеяле и встретился носом с полом. Девушка невольно хихикнула, прежде чем поспешила на помощь. Впрочем, мальчишка и так отказался от неё, опасливо косясь на Леонору.
– Я отвлекла тебя от каких-то важных размышлений? – тщетно пытаясь скрыть улыбку, спросила она. – Ты поэтому пропустил обед? Или задумал побег совершить?
Красный до ушей Рейки завернулся в одеяло, оскорблённо отвернулся и забрался в угол. Леонора раздражала его. Университетская птичка, лучшая ученица факультета, на котором преподавал Грегори. Он не хотел признаваться себе, что злость на девушку была вызвана ревностью. Мало приятного чувствовать себя брошенным – точно также себя ощущала когда-то и Лео, но Рей верил, что был для доктора Вериа особенным учеником. Тем, кого обучают не из-за обязательств или работы, а просто потому… потому что…
– А вот возьму и… и тоже сбегу! – буркнул он под нос.
– Что-что?
Мальчишка походил на взъерошенного оскорблённого воробья. Будто бы хитрая ворона утащила прямо из-под его клюва лакомый кусочек.
– Сбегу! Отыщу Грегори, и!.. и…
– А с кем же тогда будет Мири? – Леонора села рядом и дотронулась до плеча мальчишки.
– С вами, – блеснул карими глазами из своего укрытия Рей. – Я же могу вам доверять? Учтите, когда я вернусь…
– Значит, ты всё-таки не считаешь меня ужасной, – рассмеялась она и облегчённо выдохнула. – А я-то боялась. Ну-ну, выбирайся оттуда. Я не буду кусаться, обещаю.
– И Мири вы тоже не будете кусать? – недоверчиво поинтересовался он.
– Нет, конечно. Ох, Возвышенный. Ты беспокоился за неё всё это время? Хочешь сходить к ней? Она ещё немного слаба, но с ней всё в порядке, даю слово.
– Зачем она вам? – шмыгнул носом Рей.
Леонора потёрла переносицу и отвела взгляд. Не говорить же ему, что все свои исследования и разработки леди Грэм запихнула в собственную дочь? А если и говорить, то как? Джифф говорила, что об этом знает только она да Грегори. Что Лео может поделиться с кем-то ещё на своё усмотрение, но лучше не рисковать. Если бы под рукой были хоть какие-то записи исследований Мириам, если бы было ясно, с чего начинать…