девушка, уже зная ответ. Мужчина резко развернулся. В его глазах отразилось смущение и сомнение, но тут же вернулась прежняя холодность. - Естественно, умею, - холодно кивнул он. - Профессор Снейп. А вы не могли бы сыграть? Северус задумался. Он давно уже смотрел на запыленный музыкальный инструмент, желая прикоснуться к клавишам. Но при Гермионе ему было как-то неудобно. Не хотелось опозориться. Грозный профессор Снейп и, вот тебе, сидит и играет на пианино. Если, кто потом узнает об этом его пристрастии, то его репутация будет изрядно подпорчена. - Сэр, я не стану никому рассказывать, - поняла сомнения мужчины девушка. Ей было безумно любопытно, уши уже были готовы к чудесной музыке. Что она будет именно чудесной, Гермиона не сомневалась. Северус Снейп всегда все делал идеально. Северус вздохнул. Сев за пианино, он для начала просто пробежался пальцами по клавишам. Музыка, зазвучавшая дальше, была причиной памяти рук. Словно, мозг отключился. Гермиона зачарованно слушала невероятно романтическую блюзовую композицию. Неожиданно Северус запел густым бархатным голосом, от которого по спине побежали мурашки, а сердце забилось учащенно. What will you do when you get lonely And no one's waiting by your side? You will run and hide much too long. You know it's just your foolish pride. Lily, you've got me on my knees. Lily, I'm begging, darling please. Lily, darling won't you ease my worried mind. I tried to give you consolation When your old man had let you down. Like a fool, I fell in love with you, You turned my whole world upside down. Let's make the best of the situation Before I finally go insane. Please don't say we'll never find a way And tell me all my love's in vain.i Профессор закончил свою песню и вернулся в реальный мир. Повернувшись, он увидел только мелькнувшие кудри и захлопнувшуюся дверь спальни. - Герм... Мисс Грейнджер, в чем дело? - Снейп подскочил к двери. 29 сентября 1998 года, вторник, день Я слушала его невероятно красивый голос. Еще в школьные годы его интонации парализовали волю, хотелось утонуть в шелке. После шестого курса я стала понимать, что я чувствую к профессору Снейпу не только уважение, но и просто человеческую симпатию. Я всегда верила в то, что он на нашей стороне. Иногда мне казалось, я чувствую его, понимаю его. Он суров, строг, саркастичен, иногда ведет себя, как последняя сволочь, но он преданный, честный, храбрый... Я всегда защищала его перед друзьями, не позволяла оскорблять. Мне было тоскливо и больно слышать о нём нелестные отзывы. Я никогда не тешила себя ложными надеждами. Он был слишком взрослый для меня, слишком мудрый и опытный. Он столько пережил. Я всегда была уверенна в своих силах и знаниях. Но я не уверенна, что могла бы стать для него больше, чем бывшей ученицей, союзником или помощником. Я слишком глупая, маленькая, неуклюжая, чтобы сделать счастливым такого мужчину. А сейчас он пел. Пел для неё. Для Лили Поттер, нет, для него, она всегда будет Лили Эванс. Он любит её до сих пор. И будет любить всегда. И даже, если он кого-то и сможет принять в свой замкнутый мир, то это будет кто-то похожий на Лили. А я не такая. Мне не хватает мягкости, доброты, понимания. Я навсегда останусь для него заучкой Грейнджер, с огромными зубами. - Уходите! Я не желаю никого видеть! - пусть убирается. Зачем? Зачем он стучит в дверь? Что он теперь обо мне думает. Не хочу, не хочу, чтобы он догадался. Это слишком больно. Унизительно! 29 сентября 1998 года, вторник, день. А день так хорошо начинался... Я никогда не научусь быть приятным человеком. Все, что ни сделаю - все не то и не так. Я могу лишь причинять боль. Бестактный, неуклюжий... Даже, если она откроет, что я смогу сказать? Что сделать, чтобы она не плакала? Я не умею утешать. Бесчувственный? Бессердечный? Нет, я умею чувствовать, сострадать, любить. Но я не умею выразить, подобрать нужные слова. Сейчас я расстроил её. Почему? Почему именно эта песня из всех возможных? За столько лет слишком привык. Память пальцев... Бедная моя маленькая девочка! Не твоя, Северус, не твоя... Она так старается быть веселой, жить дальше, оставить боль потери позади. А я разбередил еще незатянувшиеся раны. Напомнил про Лили. Для неё это мертвая мать Поттера, такая же мертвая, как и её родители. Одним только именем причинить столько боли... Неужели имя моего персонального несчастья теперь нанесло боль и ей. Лили... Я отпустил тебя... Неужели ты не отпустишь, не простишь... 30 сентября 1998 года, среда, утро. Гермиона так и не выходила из комнаты весь вчерашний день. Ранним утром она, наконец, решилась дойти до уборной. Тихо проскользнув в зал, она надеялась не разбудить профессора Снейпа, но того в комнате не было. Кровать была собрана, словно он вообще не ложился. Быстро воспользовавшись туалетом, любопытная гриффиндорка направилась на кухню, из которой доносился грохот посуды. Девушка терзалась из-за своей вчерашней истерики. В конце концов, Снейп имел право любить, кого захочет. К тому же, Лили в его сердце была очень давно. Гермиона ведь никогда не питала иллюзий и безнадежных мечтаний. Глупо было ссориться с мастером зелий из-за того, что не изменится. Стоило просто наслаждаться временем, которое она может быть рядом с ним. Узнать его настоящего. Здесь, в этой маленькой квартирке, их странном заточении мужчина раскрывался все больше и больше. Гермиона с удивлением обнаруживала все новые положительные черты Северуса. Он мог быть вполне дружелюбным и приятным собеседником, когда дело не касалось войны. Возможно, здесь он просто мог, наконец, расслабится и отдохнуть душой. Дверь со скрипом отворилась. Северус стоял спиной к Гермионе и что-то помешивал в кастрюльке на плите, которую они с трудом отчистили. - Профессор, я хотела... Северус резко развернулся. Выражение его лица было настороженным. Он всю ночь думал о том, что будет более верным сказать Гермионе. Как вернуть её прежнее настроение. С минуту они смотрели друг на друга. А потом мисс Грейнджер рассмеялась. Её искренний веселый смех был словно бальзам для изрезанной горестями души Северуса Снейпа. - Профессор, а что это у вас на голове? - выдавила сквозь смех девушка. - А это... - Северус коснулся маленькой заколки, сцепляющей «челку» профессора в женской манере, - Если бы я знал, что это вас развеселит, обязательно одел бы её вчера. Гермиона удивленно уставилась на своего бывшего преподавателя. Не нахамил? Не оскорбил? Даже не одного язвительного слова не произнес. Но самое невероятное и потрясающее - улыбнулся. Искренняя, счастливая улыбка преобразила этого хмурого малосимпатичного внешне мужчину. - А что вы делаете, сэр? - Грейнджер уже пришла в себя и начала осматриваться по сторонам. Её удивил нежный ягодный аромат. - Я... - профессор как-то замялся. Однако Гермиона уже заглянула в кастрюлю. - Варенье? ВЫ ВАРИТЕ ВАРЕНЬЕ? - девушка готова была от удивления просто визжать. - Да. Вы должны знать: настоящий зельевар не может долго жить без практики, - учительским тоном подтвердил он. - И поэтому вы варите варенье, - Гермиона вновь хихикнула, - Рассказать - никто же не поверит! - Только попробуйте, и гриффиндор лишится сразу ста баллов, Гермиона, - Снейп и сам удивился своему порыву назвать мисс всезнайку по имени. Девушка смотрела на него своими сияющими карими глазами. Щечки тронул нежный румянец. Она была безумно счастлива. ОН назвал её ПО ИМЕНИ! - Ежевичное? - девушка смотрела на кипящую синевато-фиолетовую массу. - Да, но это скорее джем, чем варенье, - Северус не стал уточнять, что он выбрал именно эту ягоду из-за пристрастия девушки к йогуртам с ежевикой. - А попробовать дадите? - Не замечал раньше за вами такой прыти в пробовании экспериментальных зелий, - усмехнулся зельевар. Гермиона уже сунула ложку в джем и начала поспешно остужать зачерпнутое лакомство. Лизнув еще горячее угощение, ведьма расплылась в довольной улыбке. - Очень вкусно, профессор Снейп. - Что ж раз вы еще живы, значит зелье вполне съедобно, - с этими словами он подошел к остолбеневшей Гермионе, взял её пальцы, сжимающие ложку в свои, поднес к губам и слизнул остатки джема. Девушка судорожно сглотнула. Неужели он флиртует!? Он ведь не мог просто так... - Давайте завтракать, - как ни в чем не бывало, предложил Снейп, выключая огонь под кастрюлькой.