Ох! Ну что же за поганое чувство, и стыдно, и обидно одновременно.
На сборы хватило семи минут. Спустилась в столовую почти бегом.
Тут же скривилась глядя на стол.
– «Овсянка» – все внутренности до краев наполняются протестом. – «Мама мне не десять лет чтобы вот так меня наказывать!» – да, Юлия, зная на сколько сильно ее дочь ненавидит данное блюдо часто практиковала такой метод наказания за плохую отметку в дневнике или банальную лень. Каша так и осталась безнадежно ждать ее на столе. Правда вскоре пустой желудок уже на пол пути начал очень громко жалеть о проигнорированном завтраке.
Если бы Даша не устроилась на пассажирском сидении рядом с водителем, наверняка бы пришлось выслушать новые нравоучения о неправильном поведении.
Мда… Как выяснилось Даша слишком плохо знала свою маму. Которая оказалась самым открытым человеком на земле. Даже Она, родная дочь не знала столько о них с папой сколько сейчас рассказывает, сидя на заднем сидении автомобиля, неподражаемой Марии Петровне! Мама даже всплакнула при ней, а та утешала, поддерживала и говорила, что все будет хорошо.
Даша не смела их прерывать – не могла. Смешанные чувства обуяли девушку. Не удивительно, что сейчас она ощущала в себе укол ревности и вины одновременно. Они с мамой никогда не были так близки может по собственной вине? Может Даша вела себя как то не правильно. Или во всем виновата мама?
Размышления и душевные терзания прервал, очередной всхлип Юлии Александровны. Даша как очнулась. Боже да что с ней такое?! Папа там на грани жизни и смерти, а она сидит, думает о том что им с мамой наверное никогда не стать подружками. Никогда ведь не заморачивалась по этому поводу, а сейчас глядите ка, какая сентиментальность зачесалась в одном месте...
Приехали. Водитель тут же достал рацию и сообщил о прибытии. Даша думала, что сейчас к ним сбежится вся охрана. Наблюдать и следить чтобы не сбежала, ан нет, ничего подобного не произошло. Лишь врач стоял у входа.
Он вежливо поприветствовал всех присутствующих, еще раз предупредил что ни радоваться не огорчаться больному нельзя.
– На удивление, он очень быстро вышел из критического состояния. И без особо тяжелых последствий. Но…
– Но? – терпение Даши начинало лопаться. Еще чуть-чуть и она просто вытолкнет с пути раздражающего врача и вломится к отцу.
– Максим Егорович не способен ходить.
Он пытался говорить что-то еще. Вроде того что он абсолютно вменяем, способен говорить, двигать руками, головой. Говорил о какой-то там удаче, что все так легко обошлось…
– Как же ему теперь об этом сказать? – обреченно сказала мама прикрывая рот ладонью. Для него это точно будет удар. Он мужчина старой закалки, никогда не сидел на месте, всегда при деле. А если отдух, то только активный, либо охота, либо рыбалка. А что теперь – инвалидное кресло?
Решили, пока он еще слаб, оттянуть этот момент. Пусть окрепнет для начала.
Но когда мама с дочкой вошли в палату, у обоих тут же потеплело на душе и все негативные мысли отступили на второй план. Он лежал на высокой больничной кровати оснащенной электрическими подъемниками, в светлой приятной глазу палате и ругался на пульт и телевизор встроенный в стену, – хороший знак!
– Папа, здравствуй.
– Хо-хо! – развел он руками. – Дарюня!
И радости было в этот момент, не описать! Словно год не виделись. И все бы хорошо да вот мама одернула. Что радоваться ему тоже особо нельзя.
– Ну вот как тебя угораздило то?
– Да шут его знает… - фыркнул отец попутно обнимая жену в широких объятьях, которая к слову хоть дочь и одёргивала, а сама слезу все же пустила.
–А ты чего? Ну не помер же, – виновато утешал женщину.
– Да ну тебя! Вы с дочерью меня точно на тот свет сведете.
– Юляш, ну перестань.
– Да мам, ни то сейчас домой отправлю! – и дочь пожурила немного.
Мама успокоилась. Взмахнула слезу и тут же накинулась на мужа с ворохом вопросов. Как его самочувствие, что говорит врач, как он питается, что можно чего нельзя… и еще много и много. Мужчина стойко терпел и отчитывался перед своей дамой сердца как рядовой перед ефрейтором.
– Кстати я вас так рано и не ждал. Гостиницу что ли сняли?
Вот тут-то девушки и замолчали. Переглянулись между собой.