(Знаешь, у Мэй и у Клейтона такой же вздернутый нос, как у тебя.)
— Не очень. Когда просыпаешься, они уже мертвые. Жалко их. — И ты исчез в темном доме.
Вот и всё. Я влюбилась. Понятно, что наши отношения развивались со временем. Год спустя ты уехал, но я все никак не могла забыть мальчика, который перестал ловить светлячков.
Я люблю тебя. С Днем святого Валентина. Спасибо, что потом опять меня нашел.
«И откуда она все помнит?» — удивился Люк, утирая глаза. Он давно уже сполз на колени, облокотившись о кровать — поза почти молитвенная. Странно. Люк не молился с детства. Мольбы к Господу он возносил, с головой забравшись под одеяло, чтобы укрыться от криков, доносившихся снизу, — мама с отцом ругались. Господь не услышал тогда, не слышит и теперь.
В спальню ворвалась Мэй. Она уже собралась в школу — красный джемпер, под ним водолазка. Спутанные волосы разметались по плечам.
— С Днем святого Валентина, папочка!
Она запрыгнула ему на спину и обняла за шею.
— Тебя тоже, солнышко! — Люк повернулся и подхватил ее на руки, как принцессу. — Приготовила «валентинки»?
— Да, мне Джесси помогла. Очень классные получились. Она в Интернете посмотрела, как их делать.
— Надеюсь, мне тоже одна достанется?
— А как же! — Мэй подскочила на ноги. — Ой, подожди, я совсем забыла…
Она достала из кармана большую розовую расческу с резинками, обмотанными вокруг ручки.
— Заплетешь мне косички?
У Люка во рту пересохло. Он сто раз видел, как это делала Натали, и даже сам однажды попытался, однако ничего не вышло — пальцы слишком неуклюжие. Но разве можно расстраивать дочку в такой день?
— Садись. — С первой попытки зубцы расчески зацепились за узелок в волосах. Мэй вскрикнула. — Ой, прости, пожалуйста. Может, не стоит?
— Стоит, — ответила она, поколебавшись. — Две косички, пожалуйста, на прямой пробор.
— Слушай, у меня идея! Ты садись, а я тебя причешу и расскажу одну историю.
— Про любовь?
— Ага, очень красивую.
Люк пересказал историю знакомства с ее мамой, дополняя подробностями, которые припоминал на ходу. Мэй слушала, затаив дыхание, и терпела, даже когда он дергал ее за волосы. Первую косичку заплел с третьей попытки, зато вторая удалась сразу. Он как раз успел дорассказать. Мэй подбежала к большому зеркалу и улыбнулась.
— Отлично! Спасибо, папочка!
Конечно, ни разу не отлично. Присмотревшись, Люк заметил, что косички вышли кривовато, совсем не так, как получалось у Натали. Но ничего, сойдет. Мэй повернулась и сделала реверанс, прихватив по краям красную юбку. Она даже надела колготки с сердечками в честь праздника. У ее мамы в гардеробной была припрятана коробка с разноцветными праздничными носками — он отдаст их Мэй, когда у той нога подрастет.
— Спасибо, папа! — Она поцеловала его в щеку.
В комнату вошел заспанный Клейтон, держа в руках смартфон Натали.
— У мамочки телефон звонит.
Мелодия звонка пробудила у Люка неприятный эффект дежавю, даже живот скрутило. Звонящий не знал, что Натали умерла. Значит, придется сказать… Он поглядел на экран, но номер был не записан в контактах. Странно. Люк нажал на соединение и прижал палец к губам, посмотрев на детей.
— Алло?
В трубке раздался женский голос:
— Здравствуйте! Я ищу мистера Ричардсона. Меня зовут мисс Мэйсон, я школьный психолог в Шепардской средней школе. Звоню по поводу Уилла.
Почему она звонит по номеру Натали? Наверное, сначала попробовала дозвониться на домашний, Люк давным-давно отключил его. Ему было легче в тишине.
— Это я. Подождите секундочку.
— Конечно.
Люк прикрыл рукой трубку и прошептал Мэй:
— Пойди достань вафли из морозилки, я спущусь через пару минут.
— А мама на День святого Валентина всегда пекла розовые блинчики!
Ну, на блинчики времени точно не хватит.
— Может, на ужин испеку… Покорми брата завтраком, пожалуйста.
— Хорошо! Пойдем, Клейтон! Пора завтракать.
Она схватила малыша за руку, которую тот держал во рту, и увела его.
Люк поднес трубку к уху.
— Простите, пожалуйста.
— Ничего страшного. Я хотела спросить, сможете ли вы сегодня зайти попозже и поговорить насчет Уилла.
— Что случилось?
— Нет-нет, ничего такого, просто в последнее время он странно себя ведет. За последние пару недель было несколько случаев… В общем, будет хорошо, если вы зайдете. Сможете сегодня, в четыре?
Люку идти не хотелось совсем — ни сегодня, ни потом, — но как тут откажешь.