Ну, а после, утомленные до сизости, Не в наклеенных усах и не в парадности, Шли в кафе они куда-нибудь поблизости, Чтоб на время позабыть про неприятности, И заказывали ужин два волшебника –Два стакана молока и два лапшевника.
А маэстро Балалаечкин – Ламцадрица, об-ца-ца! И певица Доремикина Что-то пела про луну, И сидели очень грустные Два усталых мудреца, И тихонечко, задумчиво, Говорили – ну и ну! А вокруг шумели парочки, Пили водку и шампанское, Пил маэстро Балалаечкин Третью стопку на пари – Эйн, цвей, дрей! И швырял ударник палочки, А волшебники с опаскою, Наблюдая это зрелище, Говорили – раз, два, три! Что, как вам уже известно, означает:Эйн, цвей, дрей!
Так и шли они по миру безучастному, То проезжею дорогой, то обочиной… Только тут меня позвали к Семичастному, И осталась эта песня неоконченной. Объяснили мне, как дважды два в учебнике,Что волшебники – счастливые волшебники!
И не зря играет музыка – Ламца-дрица, об-ца-ца! И не зря чины и звания, Вроде ставки на кону, И не надо бы, не надо бы, Ради красного словца Сочинять, что не положеноИ не нужно никому!
Я хотел бы стать волшебником, Чтоб ко мне слетались голуби, Чтоб от слов моих, таинственных, Зажигались фонари! – Эйн, цвей, дрей! Но, как пес, гремя ошейником, Я иду повесив голову, Не туда, куда мне хочется, А туда, где: – Ать-два-три! Что ни капли не похоже На волшебное:– Эйн, цвей, дрей!
СЪЕЗДУ ИСТОРИКОВ
Полцарства в крови, и в развалинах век,[13]И сказано было недаром: «Как ныне сбирается вещий Олег Отмстить неразумным хазарам…»
И эти, звенящие медью, слова,Мы все повторяли не раз, и не два,
Но как-то с трибуны большой человек Воскликнул с волненьем и жаром: «Однажды задумал предатель-Олег Отмстить нашим братьям-хазарам…»
Уходят слова, и приходят слова, За правдою правда вступает в права.
Так помните ж, люди, и знайте вовек, И к черту дурацкая смута:[14]«Каким-то хазарам, какой-то Олег, За что-то отмстил, почему-то!»
И это преданье седой старины – Пример для историков нашей страны!
Сменяются правды, как в оттепель снег И скажем, чтоб кончилась смута: «Каким-то хазарам, какой-то Олег, За что-то отмстил почему-то»
И этот марксистский подход к старине Давно применяется в нашей стране. Он нашей стране пригодился вполне И вашей стране пригодится вполне, Поскольку вы сами в таком же…. лагере! Он вам пригодится вполне!
ТАК ЖИЛИ ПОЭТЫ
У одного поэта есть такие строчки:В воде проживают рыбы, На солнце бывают пятна…Поэты дружить могли бы, Но мнительны невероятно.
В майский вечер, пронзительно дымный, Всех побегов герой, всех погонь,Как он мчал, бесноватый и дивный, С золотыми копытами конь.
И металась могучая грива, На ветру языками огня, И звенела цыганская гривна, Заплетенная в гриву коня.
Воплощенье веселого гнева, Не крещеный позорным кнутом, Как он мчал – все налево, налево… И скрывался из виду потом…
Он, бывало, нам снился ночами, Как живой – от копыт до седла, Впрочем, все это было вначале, А начало прекрасно всегда.
Но приходит с годами прозренье, И томит наши души оно, Словно горькое, трезвое зелье Подливают в хмельное вино.
Постарели мы и полысели, И погашен волшебный огонь. Лишь кружит на своей карусели Сам себе опостылевший конь!
Ни печали не зная, ни гнева, По – собачьи виляя хвостом, Он кружит все налево, налево, И направо, направо потом.
И унылый сморчок – бедолага, Медяками в кармане звеня, Карусельщик – майор из ГУЛАГа Знай, гоняет по кругу коня!
В круглый мир, намалеванный кругло, Круглый вход охраняет конвой… И топочет дурацкая кукла, И кружит деревянная кукла, Притворяясь живой.
ВАЛЬС-БАЛЛАДА ПРО ТЕЩУ ИЗ ИВАНОВА
Ох, ему и всыпали по первое, По дерьму: спеленутого, волоком! Праведные суки, брызжа пеною,Обзывали жуликом и Поллаком!
Раздавались выкрики и выпады, Ставились искусно многоточия, А в конце, как водится, оргвыводы –Мастерская, договор и прочее…
Он припер вещички в гололедицу (Все в один упрятал узел драненький) И свалил их в угол, как поленницу –И холсты и краски и подрамники…
Томка вмиг слетала за «кубанскою», То да се, яичко, два творожничка… Он грамм сто принял, заел колбаскою,И сказал, что полежит немножечко.