— Умаялись, булочки? — ласково поинтересовалась Пик, сияя хмельным румянцем. Затем выхватила у Райнера из-под носа пачку с яблочными сигаретами и вложила одну Эрену в рот. — Держи.
Чиркнула зажигалкой и стукнулась кулачком о его вяло сжатый кулак.
— Что-то покурить тоже захотелось… — ревниво пробубнил Кирштайн, почесав бородку.
— Возьми и себе штучку, ёжик. — Пик протянула пачку своему парню.
— Ёж…чего?.. Фу, блин! — Эрен затрясся в тихом хохоте.
— Как дети малые до сих пор, — проворчала Микаса, накладывая себе и Эрену в тарелки хвалёные овощи с мясом. — Любовь моя, сядешь со мной за стол?
— Ну как тут отказать?
Плюхнувшись на стул, он по привычке усадил Микасу к себе на колени.
— Ладно, признаю, «ёжик» — не самый дерьмовый вариант. Меня вообще лишь в начале этого месяца внезапно повысили до «милый»! — Эрен начал загибать пальцы: — Раньше-то я был «чудовище», «горе моё», «дурень», «Дон Кихот», «балбес» и «не трогай меня».
— Подружкам решил нажаловаться? — съехидничала Энни.
Эрен молниеносно приготовил ответную колкость, но растерял все слова, когда Микаса крепко обвила обеими руками его шею и стала целовать в висок. Он сдался, размяк и замолчал. Ребята сменили тему и не вмешивались в их единение. Принявшись наконец за еду, Эрен с Микасой не могли перестать вести пустую болтовню и между делом залипали в смартфонах, отвлекая друг друга дурацкими мемами, напоминавшими им их отношения.
Разговор взял новый виток ― друзья обсуждали будущее, делились мечтами.
― Вот знаете, батя частенько меня упрекал, что я занимаюсь фигнёй, дескать, художникам трудно пробиться и лучше заниматься настоящей мужской работой, ― говорил Жан, ярко жестикулируя. ― Хорошо, что мама всегда поддерживала. А в итоге я поднялся на иллюстрациях к современной прозе! Никогда бы не подумал, что раскручусь, нарисовав однажды за гроши картиночки к любовному романчику.
― Это тот, который «Слёзы на потолке»? ― уточнил Райнер.
― Не, там вроде «Слёзы на подоконнике», ― поправил его Порко. ― Сопливая херня, которая хайпанула полтора года назад. Мне бывшая порекомендовала тогда. Такой отстой, если честно.
― А мне понравилось! ― протестующе пискнула Саша. ― И Жан там такие шикарные иллюстрации нарисовал… ― Она мечтательно сложила руки в замочек у лица.
― Армин, кстати, недавно порекомендовал меня в качестве дизайнера персонажей боссу парижской компании по разработке видеоигрушек, для которой он коды пишет. Через неделю у меня собеседование по видеосвязи. Волнуюсь. Но надеюсь, мой неплохой французский накинет мне пару очков к уверенности!
― Жан, с твоим умением заговаривать зубы и стремлением во всём быть первым ты чего угодно добьёшься, ― заверил его Эрен.
― Все слышали? Он мне комплимент, что ли, сделал?..
― Я сегодня добренький.
― А сам-то чего, Егермейстер? Какие планы? ― спросил его Порко.
― Планы-то? Думаю, через год я спихну с места «плешивую бородёнку». Через два ― у меня будет хорошая тачка. А через три, скорее всего, появятся дети. Да, да, уныло-неинтересно, но что поделать: я бесталанный дурак, и мне очень нравятся мои «скучные мечты».
― Мне они тоже по душе, ― с улыбкой сказала Микаса. ― Меня вполне устраивает моё место в галерее, неожиданно доставшийся дом и мой замечательный ты.
― Поаккуратнее со словами, Аккерман! А то он сейчас разревётся от счастья и придётся выкидывать отсыревший стол, ― сыронизировал Кирштайн.
― Пошёл ты в жопу, ― со смехом пробубнил Эрен и уткнулся лицом в грудь Микасы.
― Выйдем на веранду? ― предложила она ему на ушко. ― Хочу свежим воздухом подышать.
― Там прохладно, а ты раздетая… Армин, мы твою куртку возьмём, а то мне лень за своей подниматься.
Арлерт закивал, не отвлекаясь от беседы с Энни.
Сырой ночной воздух был чист и неподвижен, вовсю горланили птицы и стрекотали кузнечики в высокой траве полей. Эрен обнял со спины Микасу и опустил подбородок ей на плечо.
― Я сам себе завидую. Странное чувство, ― с упоением произнёс он.
― Для тебя это прямо-таки новый уровень.
― Да уж. Только я никак не перестану сомневаться в том, что заслуживаю этого. Чудовищные воспоминания слишком давят на меня.
― Мы построим новые. Они будут лучше всего, что у нас когда-либо было.
***
Май 2032-го года
Эрен открыл глаза, щурясь от ослепительного солнечного света, пробивающегося сквозь качающиеся магнолиевые ветви. Над головой жужжал лениво парящий шмель, ему вторил шум пролетавшего в небе дирижабля. Сладкие ароматы цветов смешались с горьковатым запахом почвы. Крохотный рай, которого не должно было существовать.