– Она холодноватая.
Маме не нравится, как я помогаю. На лице у нее появляется раздражение, и она поворачивает горячий и холодный краны.
– Можно мне теперь залезть?
Все какашки смыты, уплыли в сливное отверстие, а я отчаянно хочу забраться в ванну и поиграть с сестрой. Мама вздыхает – я снова взялась за свое, – но кивает. Стягиваю одежду, мне не терпится, и я стараюсь ловко перекинуть ногу через край ванны. Хочу показать маме, что я теперь большая девочка и сама могу забраться в ванну, но она этого даже не замечает. Мама подхватывает меня и опускает в ванну рядом с Эми. Я затыкаю пробкой сливное отверстие, как делаю всегда, и усаживаюсь под душ, пока набирается вода.
– Последи за ней секундочку, – говорит мама и смотрит на меня, нахмурившись. – Ты ее держишь?
Я киваю. Эми сидит у меня между ног, и я обнимаю ее, мои руки оказываются у нее на груди, как раз когда мама исчезает из вида.
– Начинаем, Эми.
Я показываю ей маленькую голубую лодочку с капитаном белкой, и она смеется, когда я опускаю лодочку под воду, а потом та снова всплывает на поверхность.
Мне на голову льется приятная теплая вода. Я теперь большая, и меня не беспокоит, что она попадает мне на лицо. Эми тянется ручками к кранам, хватается за один и пытается встать на ножки. Она такая хулиганка! Она напоминает маленькую обезьянку – я всегда так ее и зову, – и ей очень нравится вставать на ножки, хотя Эми еще не умеет ходить. Я пытаюсь ее научить, но она всегда через несколько секунд падает на попу. Я смеюсь и тащу ее назад.
– Нет, нельзя так делать, – говорю я, как папа. Я слышала, как папа так говорил.
Эми смеется громче, словно мы играем, и пытается ползти вперед. Вода еще не поднялась высоко, значит, можно. Вода не доходит до ее лица, когда Эми ползет.
Я испытываю легкий шок, когда падающая мне на голову вода становится холодной.
– Мама! – кричу я. – Вода холодная!
Мама не приходит, а вода теперь ледяная. Ванна наполняется, и вскоре мы будем целиком в ней сидеть. Хотя тут нет проблем, я знаю, как ее выключить. Я могу ее остановить и не дать нам замерзнуть до прихода мамы, которая снова включит теплую. Я уже большая, поэтому могу встать и выключить душ. Я скоро пойду в школу, и моим учителям понравится, какая я взрослая. Но в первый раз поворачиваю кран не в ту сторону. Глупая девчонка! Вода льется все быстрее и быстрее. Я поворачиваю кран в другую сторону, но теперь у меня мокрые руки, кран тоже мокрый, пальцы все время соскальзывают с холодной серебристой поверхности.
– Мама?
Уф, все в порядке, кран поворачивается, и вода прекращает течь.
– Слава небесам! – говорю я Эми с улыбкой. Я слышала, как папа и это говорил. Мне нравится, как звучит эта фраза. Небеса добрые и великодушные. Все хорошо!
Я поворачиваюсь, чтобы улыбнуться сестре, и смеюсь, увидев, как она барахтается под водой.
– О, Эми! Глупая обезьянка.
Я вытаскиваю ее из воды, чтобы посадить между ног, как и сказала мама, но теперь Эми кажется более тяжелой, и у нее закрыты глаза. Я не знала, что она устала.
– Эми, просыпайся, малыш.
Она не просыпается. И тогда я понимаю, что что-то не так, серьезно не так. Я чувствую, как меня начинает охватывать паника. Я точно так же чувствовала себя, когда свалила со стола полную чашку, а мама кричала и спрашивала, почему со мной так трудно. Я слегка встряхиваю Эми – несильно – но она продолжает спать.
– Мама! – Теперь я кричу действительно громко, хотя мне и велели не шуметь, у мамы от криков болит голова, но я ничего не могу с собой поделать и не могу перестать кричать. – Мама!
Проходит целая вечность, а затем мама толкает дверь и внезапно начинает кричать и плакать. Она отбирает у меня Эми, вытаскивает ее из воды. Это плохо, очень плохо, я теперь громко плачу, но мама даже не говорит мне, чтобы я заткнулась или прекратила ныть, а мне хочется, чтобы она просто накричала на меня или отправила спать. И я хочу, чтобы Эми плакала и была настоящим кошмаром, как в другие дни. Затем мама звонит по телефону, а мне говорит, чтобы не мешалась под ногами – только она использует нехорошие слова, которые не нравятся папе и которые он запрещает мне произносить. Я бегу к себе в спальню и забираюсь в шкаф, сижу там на нижней полке, голая и замерзшая, и плачу, как маленькая, пока не приходит папа, не находит меня и не отводит в дом к бабушке на небольшие каникулы. Мамы и Эми не видно. Эми больше никогда не возвращается, и я знаю, что виновата в этом я.
Глава 74
Би
Би вошла в бар и осмотрела помещение в поисках Адама. Наконец она его увидела – он сидел, опустив плечи, в углу одной из кабинок, смотрел в стол; его лицо было покрыто серыми пятнами.