Как ни стремился Алексей обустроить новый дом на свой манер, ему это не удалось. Нина, которой нравилась вся эта восточная экзотика, настояла на том, чтобы он не шибко загромождал помещение и оставил все так, как было при прежних хозяевах. Ну разве что самое необходимое из мебели позволила завезти. Поэтому уже скоро в их доме появился и письменный стол, и стулья, и даже книжный шкаф, в котором они могли теперь хранить привезенные из Харбина ценные дореволюционные издания.
Однако, несмотря на это, в доме по-прежнему было все аскетично просто. В центре самой большой комнаты, отданной под гостиную, служившей заодно и столовой, стоял все тот же прежний низенький столик, вокруг которого аккуратно были разложены циновки. В углу – огромная напольная фарфоровая ваза с павлиньими перьями, которую принес им в подарок Ли. Над головой – небольшой абажур из разноцветного шелка. У одной из стен – невысокая миниатюрная софа с инкрустированным деревянным каркасом из гевеи – тоже чей-то подарок. И все. То же самое было в других комнатах. Только все необходимое – и ничего лишнего. Например, в комнате, где спали Жаковы, стоял лишь один широкий диван с круглым теплым ковриком у ног и небольшой окрашенный в белый цвет фанерный гардероб с одеждой.
Чтобы соответствовать всей этой экзотике, Нина купила себе очень красивое в сине-красных тонах шелковое кимоно для дома. Теперь она стала похожа на этакую складную миниатюрную японочку. Чуть позже у нее появилось светлое авасэ – то же кимоно, но только на легкой подкладке, в котором, подпоясавшись шелковым полосатым оби и сунув ноги в гэтэ, можно было гулять по саду и даже ходить к морю, куда почти от самого их дома вел крутой спуск с каменными ступеньками.
Соскучившись по цивильным нарядам, Нина теперь каждую лишнюю копейку тратила на то, чтобы купить новую тряпку. Сняв офицерскую робу, она превратилась в этакую светскую даму. Правда, на работу не выряжалась, довольствуясь скромным платьем, но в театр, ресторан или на званый ужин она отправлялась при полном параде. Больше всего, по ее собственному мнению, ей шла светлая кофточка из натурального китайского шелка, которую она надевала вместе с такой же шелковой волнующейся темной юбкой до самых щиколоток. Для наиболее торжественных случаев у нее имелись темное бархатное платье и лаковые туфли на высоком каблуке. Здешние женщины даже в сильную жару традиционно носили чулки, поэтому и Нине ничего не оставалось, как следовать их примеру. Не случайно в их квартире теперь в каждом углу можно было найти эти шелковые и капроновые прелести с модными в ту пору стрелками.
Не забывала она и про мужа. В первую же вылазку в город она заставила его купить себе элегантный двубортный костюм из темно-синего бостона. Выбор тряпок здесь был огромный – такого они никогда не видели. Так что это был у Алексея первый настоящий костюм в его жизни, такой, о котором можно было только мечтать.
К этому костюму они тогда прикупили несколько сорочек и галстуков, и теперь Жакову уже не стыдно было пойти в гости. А то ведь первое время он чертовски неуютно чувствовал себя в своем тесном кителе среди этой разодетой в бостоны и шелка публики. А когда себя чувствуешь неловко в гостях, то это уже не отдых, а настоящая каторга.
У Алексея в доме был свой кабинет, где он работал по ночам. Ничего особенного: письменный двухтумбовый стол с массивной столешницей, книжный шкаф, кожаное кресло да теплый коврик под ногами, который заботливо положила ему Нина. Этот кабинет был единственным местом, где он мог спрятаться и побыть наедине со своими мыслями, где его никто не тревожил, разве что какая заблудившаяся муха, случайно залетевшая в приоткрытое седзи. Порой, не желая отрываться от дел, он отказывался идти в столовую и просил, чтобы еду ему принесли прямо сюда. Чаще это делала жена, но, когда она задерживалась на работе или ее вызывали к больному, этим занимался повар Ким Ден Сан. Готовил он отменно. При этом знал не только корейскую, но и японскую кухню, потому как раньше, по его словам, он работал в японском ресторане. Жаковым все его блюда казались экзотическими. Нина больше теперь налегала на фрукты и на шоколад, который, чтобы подкормить жену, Алексей покупал целыми килограммами. Сам же с удовольствием ел все, что ему подадут, будь то домбури с сушеной рыбкой, сашими или же суси. В доме теперь постоянно стоял могучий дух восточных гастрономических ароматов. Нине это не особо нравилось. Дескать, неудобно перед гостями. А Алексей ей: да ведь здесь в каждом доме так. Одна кимчхи чего стоит! Ну а ты, мол, сама знаешь, что ни один кореец не сядет есть, пока ему эту вонючую капусту, заквашенную на рыбе с душком, не подадут.