– Да…
– Умница. Если хочешь, я подъеду. Правда, не раньше двух – подписываем контракт, я говорил тебе, помнишь?
– Да…
– Успокойся. Просто потяни время и дождись меня, хорошо?
– Ты не понимаешь, что предлагаешь мне какую-то чушь?! – голос мой сорвался на крик или даже на плач, но я тут же взяла себя в руки. Продышалась, допила воду. «Господи, у человека важный контракт, а тут я со своими глупостями…» – Ладно, я просто психанула, прости. Я справлюсь. В конце концов – он сам захотел этого, правда?
– Так, Теа Браун, скажи мне, что ты не собираешься следовать своему первому плану? Ну?
– Всё будет нормально, Майк. – Я улыбнулась, представив его объятия – крепкие и надёжные, в которых как в домике – ничего не страшно. – Я это начала, я и закончу. Ты меня любишь?
– Больше всех на свете. Тебя и Кейт. Я приеду после двух, и возьму все твои проблемы на себя. Договорились?
– Я люблю тебя, родной. Удачи с контрактом!
Стив сидел на переднем пассажирском, держа саквояж на коленках. Так странно, но умильно… По-детски беспомощно.
Салон утопал в аромате жасмина. Было в этой чуть спёкшейся на солнце сладости, тягучей, как сливочная нуга, что-то из далёкого детства… Что-то тревожное, побуждающее бежать со всех ног и прятаться в домик из одеял, поближе к затасканному плюшевому мишке, чтобы вместе с ним пережидать этот аромат. Неделю, другую… Пока не отцветёт.
Что же это, почему он такой мучительный?.. И вдруг осенило! Жасмином пахли мамины слёзы. Или наоборот – он пахнет её слезами? Хотя, уже не важно!
В конце концов, Стив Харт тоже раскидал немало камней. Вот пусть теперь собирает.
***
Возле Holy cross cemetery* Стив заметно напрягся, но я старалась не смотреть на него.
Миновала центральный вход и припарковалась напротив южной калитки, там, где возвышалась ротонда из розового мрамора.
– Прогуляемся, Стив? Честно сказать, не представляю места для разговоров по душам удачнее, чем это. Ты не против, если я… – Я глянула на букет под задним стеклом.
– О… конечно, конечно… – Он суетливо завозился, не зная, куда поставить саквояж. – Кейт рассказала мне о Коди, Теа. Я очень благодарен ему за вас… Ну конечно, конечно ты права! Я обязан поклониться ему лично. Хотя бы теперь… Хотя бы так.
Народу было мало. Тихо и спокойно. Солнце начинало пригревать, но Стив так и не пожелал расстаться со своим плащом и шляпой. Мы неспешно брели с холма на холм, и я с тревогой смотрела на то, как по его седым вискам иногда скатываются капли пота. Скоро семьдесят? А выглядит старше, пожалуй…
Кладбища умиротворяют, да. Настраивают на взаимопонимание и прощение, потому что, где как не здесь вспоминать о том, что все мы из праха пришли, в прах и уйдём, и нет смысла короткие мгновения жизни тратить на обиды и сомнения?
– Кейт рассказала, что Коди вёл тебя к алтарю. Знаешь, когда я прочитал это – испытал чувство гордости. Странно, правда? – Стив дышал с небольшой одышкой, но вполне бодро.
– Не вижу ничего странного. Я с десяти лет называла его отцом, он называл меня дочкой, так что… Я тоже гордилась и до сих пор горжусь им.
– Да нет, Теа, я не об этом. Понимаешь… Ещё когда я долгие годы разыскивал твою маму, когда писал ей первое письмо в минувшем декабре – мне было немного страшно. Казалось, что если я услышу, что у неё есть семья и дети – это… ну… ну причинит мне боль, понимаешь? Глупо конечно…
Он устремил взгляд вперёд, к лесистой части парка, и в его серых глазах заиграли блики. У меня аж заныло где-то под сердцем – было в его облике что-то такое родное, словно я видела это лицо изо дня в день, на протяжении всей жизни… Но не с экрана телевизора, а воочию.
– Это всё замашки старого глупого собственника! – Он рассмеялся. – Кто я такой, чтобы чего-то требовать? И наверное, я давно уже принял это сердцем, хотя и не уложил в голове… Но когда узнал о Коди Уилсоне, о том, как он помогал вам с Кейт, о том, что ты называла его отцом, и что именно он удостоился чести передать твою руку мистеру Брауну – я почувствовал гордость за то, что моя дочь выросла и вышла замуж. Только гордость и радость за вас и никакой ревности, понимаешь?
– Честно говоря, с трудом.
Он только кивнул, улыбаясь своим мыслям.
– Ты поймёшь это потом, Теа. Может, если вы с мамой позволите мне провести у вас хотя бы один день, я смогу убедить тебя в том, что любовь не имеет срока давности и не подвержена расстояниям. Но обещай, что если вдруг моё старческое брюзжание станет тебе в тягость – ты немедленно скажешь об этом, хорошо? – Легко, искренне рассмеялся. – Честно сказать, меня теперь можно даже пинать и гнать палками – я всё равно останусь самым счастливым стариком на свете, потому, что наконец-то нашёл вас с Кейт. – Помолчал. – Расскажи мне о Коди Уилсоне, Теа?