Вдруг Лёша ощутил тяжелый взгляд в спину. Он обернулся, но рядом никого не оказалось. Снова сущности? Он все еще до конца не верил в свою магию и после перевертышей никого не видел, но сейчас готов был поклясться: на него кто-то смотрит.
– Выходи! – потребовал Леший у невидимого наблюдателя, чувствуя себя сумасшедшим.
Однако увидел лишь зыбкое марево, в котором угадывался облик Симоны. Она улыбнулась, помахала ему рукой и исчезла.
– Да гори оно огнем, – прошептал Лёша и быстрым шагом пошел к дому. Нагулялся, хватит! И так ничего и не выяснил.
Экзамен на прочность
А экзамены приближались. Демьян даже забыл, что в его жизни вообще-то назревают проблемы. Он с головой зарылся в учебники и не показывал оттуда носа. Тася и Леший переглянулись и решили его не беспокоить, только сердобольная Таська иногда относила к Дёме в комнату еду, и еще реже он выбирался на кухню перекусить.
Первый экзамен должен был состояться во вторник. На него Демьян поехал с гудящей головой. Ему казалось, что там поселился рой ос и теперь пытается прорваться на свободу. В автобусе Дёма отчаянно боролся с желанием прислониться лбом к холодному оконному стеклу. Казалось, не сделай этого, и от жуткой головной боли внутри что-то треснет. Он не представлял, как будет сдавать экзамен, однако на холодном зимнем воздухе ему стало легче. Демьян наконец-то вдохнул полной грудью и зашагал к зданию училища. Первый экзамен… Волнительно, что тут скажешь?
Стоило зайти в аудиторию, как раздались приветствия однокурсников. Дёма отвечал, даже не обращая внимания, с кем здоровается, затем занял место за третьей партой, разложил перед собой письменные принадлежности. Первый экзамен предстояло сдавать Павлу Владимировичу. Кроме практических занятий он вел у курса и историю искусства. Сам предмет не казался Демьяну сложным – ровно до этого дня.
Вскоре в аудиторию вошел сам Павел Владимирович.
– Добрый день, уважаемые студенты, – приветствовал он их. – Сегодня у вас начинается сессия, и я хочу пожелать вам удачи. Проявите свои знания, не нервничайте, если чего-то не знаете, а постарайтесь успокоиться и тогда непременно все вспомните. На работу над ответами у вас будет ровно час. Как вы знаете, в каждом билете по три вопроса. Если вы готовы ответить досрочно, экзаменационная комиссия выслушает вас.
В комиссию кроме Павла Владимировича входили еще два преподавателя. Один также вел лекции у первого курса, второго Дёма иногда видел в коридорах, однако даже имени его не знал. Студенты по одному потянулись за билетами. Демьян тоже взял свой, преподаватель записал номер билета. Оставалось только вернуться на место, набросать ответ и сдать экзамен.
Вопросы на первый взгляд попались несложные. Отличия между монументальными и станковыми живописными произведениями он знал, о временных видах искусства тоже мог рассказать. Ответы на эти вопросы Дёма записал достаточно быстро. Осталось последнее – посмотреть на портреты и дать их классификацию. С портретов на него смотрели мужчины, женщины и даже ребенок. Классификация… Конечно же Демьян ее знал. Ровно до сегодняшнего утра. А сейчас вдруг показалось, будто все эти глаза смотрят на него и спрашивают. О чем? Каждый о своем. Голоса загудели в голове. Настойчивые, назойливые, как мухи.
– Чего уставился? – спрашивал молодой парень, изображенный на фоне природы.
– Каков нахал! – вторил ему мужчина с парадного портрета.
– Глядит и не стесняется, – поддакивала немолодая женщина в красном платье.
– Замолчите, – прошептал Демьян.
– Что?
– Замолчите!
Кажется, он выкрикнул это вслух.
– Демьян, все в порядке? – обернулся к нему Павел Владимирович.
– Да, я… хочу ответить без подготовки.
Что угодно, лишь бы выбраться отсюда! Как можно скорее поехать домой, не слышать голосов в голове.
– Пожалуйста, – чуть удивленно ответил педагог.
И Дёма потащился к экзаменационной комиссии. Он обессиленно упал на стул, протянул свой билет экзаменаторам, разместил перед собой лист с текстом.
– Ваш первый вопрос – отличия между монументальной и станковой живописью, – напомнил Павел Владимирович.
Во рту пересохло. Дёма перевел взгляд с Павла на других экзаменаторов и ощутил, как его будто откидывает назад и он летит в омут.
– Что же вы молчите? – спросил Андрей Иванович, второй преподаватель. – Вижу, у вас весь лист исписан.
– Да, я знаю ответ, просто…
Буквы поплыли перед глазами, и Демьян побежал к двери, вывалился в коридор, хватая ртом воздух. Его мутило. Он добрался до мужского туалета и долго плескал в лицо водой, но легче не становилось. Казалось, он все еще слышит голоса людей с портрета. Эти голоса становились все громче и отчетливее, будто кто-то включил микрофон.