-Самара думает, что с ними лучше не встречаться совсем, - заступилась за девушку покровительствующая ей статс-дама. - Вы можете устоять перед злом, но зачем сталкиваться с ним лицом к лицу без необходимости? Вы все-таки не небесная Женевьева, ваше высочество, не стоит забывать о нашей земной природе.
-Ну... хорошо, - протянула принцесса. - Но я бы устояла!
И она окинула присутствующих горделивым взором. Те покорно склонились, кто в реверансах, кто в более простых новомодных книксенах.
В дверь гостиной постучали. Выждали немного и постучали снова.
-Входите! - позволила Женевьева.
-Ваше высочество, - поклонился Баренс, - ваш отец просил меня удостовериться, что все ваши вещи готовы к отправке.
-Да-да, - отмахнулась принцесса, - всё готово. Мария и Алесса укладывают последнее. Можете доложить его величеству, что всё сделано.
-Благодарю, ваше высочество, - Баренс снова поклонился и вышел, аккуратно прикрыв дверь.
-Какой же красивый! - вырвалось у Люсиль, слишком недавно прибывшей ко двору и всё ещё не привыкшей скрывать эмоции. - Ой, простите, - смутилась она. - Просто... ну он действительно, как статуя - приятно смотреть!
Женевьева подошла к окну и принялась рассматривать что-то, ведомое ей одной. На самом деле она пыталась скрыть румянец - не одну Люсиль привлекала мужественная красота Баренса. Принцесса так же не осталась равнодушна к чарам его обаяния. И если бы не твёрдый наказ отца, не понадобился бы ей для сопровождения никакой сэр Карвер - вполне хватило бы общества одного только сэра Баренса. Зачем только отец навязал ей второго рыцаря? Будто мало общества фрейлин, кавалеров и прислуги!
Но впереди месяц путешествия. Может быть, Баренсу даже удастся спасти её от какой-нибудь мелочи. И тогда он сможет... нет, не попросить её руки, но стать её личным телохранителем, как у королевы Вилланы, у той же есть личные телохранители. И тогда Женевьева сможет часто видеть его...
А не подозревающий о коварных планах принцессы Баренс спокойно спешил в трактир, предоставив все хлопоты товарищу. Он даже не думал о принцессе - слишком велика была разница в их положении, да и дамы ему нравились постарше.
Зато Карвер не раз помянул её высочество. И о предстоящем путешествии рыцарь думал с всё растущим ужасом. Он не верил, что они попадут в монастырь к сроку. И ждал от путешествия только самого худшего. Кроме, пожалуй, встречи с духами - в такие глупости двадцатисемилетний Карвер давно уже не верил. Детские сказки.
Розмарин любила детские сказки. Хотя её куст рос в лесу, когда-то на этом месте располагался сад, и многие растения, пусть и одичав, уцелели. И она помнила каким-то далёким краем памяти детские голоса, тепло человеческих рук и сказки. Сказки, которые рассказывал кто-то... дедушка? Сказки о приключениях, странствиях, героях и духах.
Дриаде, пожалуй, даже становилось жаль тех глупцов, которые заходили в лес. Ведь они тоже могли рассказывать кому-то сказки. Но они предпочитали охоту пустым разговорам, и потому становились добычей Рябины и её подруг. Всегда. Нужно было только подождать, и в лес снова забредал кто-нибудь, кому дриады могли отомстить за гибель своих деревьев, пусть и растущих где-то далеко. Может быть, именно этот человек и был невиновен, но духи мстили всему человечеству разом. Ведь дриады уцелели в одном-единственном лесу из сотен, и остальные деревья мира давно утратили своих хранителей. Тех же, кто уцелел, радовала только месть.
Розмарин устала от мести. Ей хотелось странного, какого-то тепла. Впрочем, она всегда была странной, с рождения, эта дриада. Хотя танцевать она любила. Жаль, что лесные танцы были так опасны для смертных...
Карвер оказался прав: на рассвете принцесса даже не проснулась. Она соизволила покинуть свои покои только после полудня, поднялась суматоха, выяснилось, что что-то забыли, кого-то потеряли - выехали лишь через четыре с лишним часа. И рыцарь не собирался расслабляться, уверенный: его проблемы едва начинаются.
И снова он не ошибся, его дёргали по малейшему поводу через каждый десяток минут. Рыцари охраны вели себя достойно, и если и случалось что-то, то обращались к своим сержантам, а те побеспокоили начальство раза два за день. Но придворные словно не слыхивали о военной иерархии, и любые мелочи предпочитали решать с помощью главы всего обоза. Баренс же напропалую флиртовал с дамами и даже не думал помогать товарищу - ведь с такими мелочами Карвер мог справиться самостоятельно.
Карвер мог и справлялся. Но к исходу дня, когда на постоялом дворе не хватило места для десятка придворных, ему уже хотелось убить всех, включая короля, допустившего подобное безобразие. Почему это должен решать он, а не статс-дама или ещё какой церемониймейстер, у принцессы с собой три десятка нахлебников! А впереди ещё месяц дороги... Небесные покровители, что он такого натворил, раз заслужил подобное наказание?