-Ваше высочество, - несмело заговорил Баренс, - может быть...
-Впрочем, вы можете оставаться, - сказала внезапно дриада. - Я же не сдамся так просто. Я рискнула бессмертием не ради того, чтобы умереть через пару часов.
И пришпорила коня.
-А она права, - внезапно для остальных сказал Карвер. - Джустина и Ричард дали нам шанс. Как его использовать - решать нам. Прощайте.
-Вы не посмеете! - Женевьева не ожидала такого решения от верного прежде рыцаря.
-Простите, но тех двоих я теперь уважаю куда больше, чем некоторых здесь присутствующих, - жёстко сказал Карвер. И последовал за дриадой.
Люсиль, к огромному удивлению принцессы, тоже направилась за ними. Баренс и Женевьева на сколько-то секунд замерли, отчаянно переглядываясь и не веря, что их так вот оставят, но быстро осознали: да, оставят. И даже не обернутся.
И бросились за своими спутниками.
Они вырвались из леса в последние минуты. К принцессе, оказавшейся последней, уже потянулись ветки деревьев и вьюн, но Карвер, замерший на опушке, бросился ей на помощь и буквально вырвал перепуганную Женевьеву из начавших опутывать её зарослей.
Лес остался позади. Они прошли его... и выжили.
Принцесса разрыдалась. Люсиль мелко трясло, она всхлипывала, не в силах говорить или двигаться. Баренс растерянно осматривался, не в силах поверить спасению. Карвер же чувствовал лишь усталость и опустошение от потери товарища и хорошей, в общем-то, девушки - которую он был обязан защитить. Но принцесса всегда важнее её фрейлин...
Он искоса взглянул на прибавление. Дриада обессилено сползла с коня и едва держалась на ногах.
-Как вы? - спешился и подошёл к ней Карвер. Всё-таки, это существо в какой-то степени спасло Джустину - и само оказалось в незнакомом, во многом враждебном, мире.
-Не знаю, - честно сказала та. - Так... странно. Мир словно потерял большую часть звуков, цветов, запахов... я чувствую себя такой... ограниченной!
-Привыкните, - попробовал утешить её рыцарь. - И... спасибо.
-Благодарите вашу подругу, - пожала плечами дриада. - Вас спасла она, не я.
Карвер кивнул и помог спешиться Люсиль.
-Мы целы, - неуклюже подбодрил он её. - Всё закончилось.
-Эй, а мне никто не хочет помочь? - вспылила принцесса.
-Это ваша прихоть завела нас в лес, - резко обернулся к ней Карвер. - И ваша вина в гибели Ричарда. Бессмысленной гибели. И Джустина - вы ведь клялись защищать и опекать своих фрейлин, как мы клялись защищать вас. Но из-за вас она, пусть не мертва, но... кто она теперь? Или - что? Вы виновны в двух бессмысленных смертях, ваше высочество. А ещё из-за вас и эта дриада потеряла привычную жизнь. Ваши прихоти оказались непростительны. И как только я доставлю вас к вашему отцу, я откажусь от «чести» служить вам.
Слово «честь» он произнёс с настолько явной издёвкой, что принцесса залилась краской гнева. Но ответить не успела: Карвер уже обернулся к дриаде:
-Как ваше имя?
-У нас нет имён, - отозвалась та. - Я была розмарином, а цветы обладают названиями, но не именами. Имена ведь дают отдельным... существам, а не воплощениям сущностей растений.
-Джуст... Нет, - тут же покачал головой Карвер. - Не стоит вам брать её имя.
-А как имена получают люди? - заинтересовалась Розмарин.
-При рождении мы получаем небесного покровителя, и он делится с нами частью себя. В том числе и именем.
-А у духов не бывает небесных покровителей, - с печальной растерянностью сказала дриада.
-Вам не кажется, что у нас есть более важные проблемы? - завелась принцесса.
-Нам всё равно нужен отдых, - пожал плечами Карвер.
-Но не в такой же близости от леса! До монастыря пара часов пути...
-И ни розмарин, ни Люсиль не в состоянии продолжить путь. Да и вы, подозреваю, скоро почувствуете усталость.
Женевьева действительно с трудом держалась в седле. Ей хотелось упасть и разрыдаться. Но она же принцесса, а они не показывают слабости - капризы она слабостями не считала. Сейчас же даже она понимала - всем не до её прихотей. Просто было очень обидно: Карвер подчёркнуто помогал дриаде - розмарин, да? - и Люсиль и так же подчёркнуто игнорировал её, принцессу и повелительницу! А Баренс, возлюбленный Баренс... почему-то Женевьеве не хотелось даже глядеть на него, а ведь когда-то она могла любоваться им часами. Она не осознавала ещё, что испытанное в нём разочарование напрочь убило полудетскую влюблённость в красивую внешность. А не разочароваться она не могла: воспитанная на романах и сказках, Женевьева не могла принять факта чужой жертвы. Это Баренс должен был погибнуть, защищая возлюбленную, желательно - её, Женевьеву! Баренс, а не глупая Джустина!