— Это, как говорится, твои проблемы, — пожала плечами Зинаида. — Меня гораздо больше волнует другое. Почему Редин ничего, не предпринимает про тебя?
— Что ты сказала? — решив, что ослышался, переспросил он.
— То, что слышал.
— Ты хочешь моей войны с Рединым? — воскликнул он.
— Да какая война? — Зинаида пренебрежительно фыркнула. — Ты просто насмотрелся фильмов о войнах между кланами мафии. Но забыл, что Казахстан сейчас, суверенное государство. И если Иван попытается, только попытается что-то предпринять против тебя, он засветится, понимаешь? Если сейчас Редина прикрывают созданные им банки — клиенты у него сам знаешь, кто, — то, направь он к тебе своих костоломов, они обязательно попадут в поле зрения вашей казахской милиций. И если милиция как-то договаривается со своими крутыми парнями, — Зинаида засмеялась, — и, как пишут газеты, даже кормится за их счет, то в любом государстве ближнего зарубежья появление заезжих бандитов они принимают в штыки. Я надеялась, что потерянная сумма заставит Редина забыть о присущей ему осторожности и принять жесткие меры против тебя. Но, к сожалению, ошиблась.
— Черт подери, — он покачал головой, — если бы я не знал, что ты полтора месяца была на Гавайских островах, то подумал бы, что все это спланировала ты. Впрочем, может, так оно и есть? — он вопросительно взглянул на нее.
— И ты думаешь, что после этого я приехала бы к тебе? Нет, Касым, — Зинаида покачала головой, — я об этом узнала из телефонного разговора с Костей. Потому и приехала к тебе. Ты встречался с Иваном?
— Нет. В Москву ездил Дервиш. Редин в ярости, и я понижаю его.
— Касым, мне противно слышать это. Ведь погиб твой брат. Где же честь мусульманина? Где ваша хваленая кровная месть?
— Я не знаю, кто убил брата! — заорал он. — Кстати, твой муж обещал разузнать и сообщить мне. А ты…
— Сегодня я поеду в Саратов, — спокойно перебила его Зинаида, — и там узнаю, что Косте известно о нападении. Если услышу от него что-то, что сможет тебе помочь, немедленно дам знать.
— Зинаида, — наливая в тонкие бокалы золотистое вино, он благодарно взглянул на нее, — я рай, что ты есть. Настоящая женщина и…
— Докажи, что ты настоящий мужчина, — смеясь, Зинаида поднялась и повернулась к нему спиной. Жесткими пальцами Касым осторожно взял застежку молнии и попробовал расстегнуть. — Осторожнее! — воскликнула она. — Не порви!
— Может, ты как-нибудь сама, — отпустил он застежку.
— Да, кстати, — заводя руку за спину, Зинаида попыталась достать застежку молнии, — на Гавайях я встретила Анку.
— И что? — поинтересовался он. — Как она тебя…
— Мы с ней чуть не сцепились, — засмеялась Зинаида.
— Что? — удивленно переспросил сидевшую в кожаном кресле Валентину седой мужчина. — Почему ты хочешь поместить такую сумму в моем банке?
— Вы же знаете мои отношения с отцом, — вздохнула она.
— Конечно, знаю. И как друг Ивана всегда был недоволен этим. У тебя прекрасный отец, я просто не понимаю, что у вас происходит, — мужчина покачал головой. — Я до сих пор не могу прийти в себя от гибели Андрея, — он тяжело вздохнул. — Стараюсь помочь Галине, но она напрочь отказывается.
— Но ведь эта Галя вам никто, — пожала плечами Валентина.
— Как это никто? — горячо возразил он. — Она мать ребенка моего сына! А значит, моего внука. И от этого хочешь не хочешь, а никуда не денешься.
— Вы так это сказали, Павел Афанасьевич, — улыбнулась она, — что можно подумать…
— Ради Бога извини, Валюта, — улыбнулся он, — но меня никогда не интересовали, что другие подумают обо мне. — Протянув руку, нажал кнопку вызова. В кабинет, соблазнительно покачивая бедрами, вошла молодая красивая женщина.
— Я вручаю тебя, Валя, Регине, — сказал Павел Афанасьевич. — Она примет всю сумму. Регина, Валентина Ивановна привезет…
— Доллары со мной, — сказала Валентина.
— А ты смелая женщина, ехать с такой суммой…
— Со мной Призрак.
— Да, конечно. Я об этом как-то не подумал. Но, надеюсь, претензий у Ивана Степановича ко мне не будет? — подстраховался он. — Я бы не хотел недоразумений. Тем более со своим старым товарищем. Мы всегда были в прекрасных отношениях, и мне бы очень не хотелось, чтобы камнем преткновения стала его дочь.
— Нет-нет, — торопливо заверила его Валентина. — Отец знает об этом. Конечно, он не слишком доволен, но я взрослый человек, и мне не хочется увеличивать папин капитал за счет моих вложений.