— …И где, — договорил Аслан растерянно.
Они сидели на обширной площади, выложенной красной керамической плиткой. Здания из стекла и бетона прятались в туманной дымке. Ни людей, ни машин вокруг не наблюдалось. Невдалеке шумел фонтан: золотые мужик и баба довольно страшного вида, вросшие ножищами в золотое полушарие, синхронно вздымали к небу молоток и громадный кривой нож. За их спиной торчала золотая нефтяная вышка. Фигуры не удавалось разглядеть получше — мешали водяные струи, ограждавшие их наподобие частокола.
Самая толстая струя била ввысь, будто бы из центра земного шара (ребятам снизу казалось — прямо из штанов золотого молотобойца).
Точно такой фонтан показывали в новостях на уличном экране.
— Вот она какая, Красная площадь, — произнес Беслан восхищенно.
Аслан нагнулся над лежащим.
— Профессор, — позвал он. — Профессор! Анатолий Борисович пошевелился и потрогал пальцами виски. Окинул ребят довольно-таки мутным взором.
— Что произошло? — спросил он хрипло.
— Вас ударило молнией, — сказал Аслан. — А потом мы оказались здесь.
Профессор привстал и огляделся.
— Как-то здесь пусто. Странно. А где наш аппарат?
Парни молчали. Беслан незаметно подтолкнул брата.
— Вы все равно не поверите, — сказал Аслан. — Нас сожрала летающая тарелка. Большая и прозрачная. Она подлетела совсем незаметно.
Профессор хлопал глазами.
— Там была галактическая полиция, — добавил Беслан скучным голосом. — Такие плоские человечки. Зеленый и розовый.
Анатолий Борисович вздохнул и поднялся на ноги.
— Бред. Надо ж было опять отрубиться. Где я теперь возьму еще один нанополимер? — простонал он. — А вы мне еще и врете, да еще так бездарно. Стыдно вам должно быть.
Аслан вздохнул. Профессор приподнял бейсболку, ощупал голову.
— А что, пива у нас больше нет? — спросил он. В самом деле, рюкзаков с продуктами нигде не было видно.
— Зеленые человечки украли?
— Они, — сказал Беслан.
— Ага, ага. А вот другие человечки едут. Им будете свои сказки рассказывать.
Из подкатившего бесшумно черного мини-вэна вывалилось сразу четверо правительственных гвардейцев с электрическими дубинками. Их лица прятались под полумасками. Старший выскочил последним. Пружинисто приблизился.
— Так, граждане, предъявите документы, — приказал он.
Персональная карточка нашлась только у Анатолия Борисовича; на людей в форме она произвела самое неожиданное действие.
— Это действительно вы? — недоверчиво спросил старший. — Тот самый?
— Самый тот, — подтвердил профессор. — Что-то удивляет?
Старший бросил на него внимательный взгляд. Потом скомандовал:
— Садитесь в машину.
— И юниоры тоже? — уточнил один гвардеец.
Лицо у начальника на миг сделалось задумчивым.
— И они тоже, — сказал он.
Аслан с Бесланом не успели даже слова сказать, как их подхватили и втолкнули внутрь. Дверцы автобуса захлопнулись, и он сорвался с места, скрипнув резиной по кроваво-красной брусчатке.
— Куда нас? — тихонько спросил Беслан.
— Куда, куда, — ухмыльнулся Анатолий Борисович. — Куда могут отвезти с Красной площади? В Кремль, конечно. В Дом Правительства.
Парадный подъезд Дома Правительства всем отлично известен по теленовостям. Сам господин премьер в новогоднюю ночь сходит по широким ступеням и зачитывает свое приветствие подле высоченной лесной красавицы-елки, за которой прячется переводчик-синхронист. Как правило, в новостях не показывают снайперов, дежурящих на крыше, и систему противоракетной обороны, замаскированную под игривый пентхаус. И уж точно никогда не заглядывала телекамера во внутренний дворик, откуда в последние дни то и дело выезжали бронированные грузовички с неизвестным, но очень ценным грузом под присмотром суровых охранников.
Черный мини-вэн тоже заехал во двор и остановился у служебного входа. Аслана с Бесланом высадили первыми, профессора — чуть позже, уважительно, под руки.
Довольно долго их вели куда-то по тускло освещенному коридору (Аслану показалось — все вниз да вниз, а потом снова вверх). Несколько раз навстречу им попадались озабоченные чем-то служащие в одинаковых костюмах, с кожаными портфелями, и тогда охранники моментально ставили пленников лицом к стене. Беслан успел заметить, что чиновники постарше с любопытством оглядывают Анатолия Борисовича. А тот шел твердой поступью, стараясь не прихрамывать, уверенно, как у себя дома, и Беслан даже немножко гордился им.