Тихон рядом со мной смачно ругается и с неприязнью смотрит в лицо фрицу. Его светлые голубые глаза будто посерели, зрачки сузились. В них полыхает ненависть.
И тут за спиной немца я замечаю долговязого рыжего мальчишку. Его маленькие глазки, такие же, как и у фашиста, бегают, рыская в поисках чего-то, а белая длинная ладонь постоянно приглаживает и без того гладко прилизанные рыжие волосы. На вид ему лет девятнадцать. Всеми своими ужимками он тут же напомнил мне Лидку. Наверно, примерно так выглядела бы мужская версия этой рыжей вредины.
- Ти мне дольжен курку, - гавкает немец, обращаясь к парню. Они остановились на обочине дороги и разговаривают вполголоса, изредка оборачиваясь по сторонам.
- Дык нету, - заискивающе заглядывая в глаза немцу, разводит руками рыжий.
- А это пльохо, - тявкнул фриц и прибавил: - Для тьебя пльохо.
Рыжий сразу весь как-то неестественно выпрямился и забормотал, еще быстрее бегая глазами:
- Да ведь... Можно ведь всегда договориться. Я же не сказал, что ничего нет, я сказал, что нет кур... Герр, постойте тут!
Парень пулей мчится к крайнему дому и исчезает за дверью. Через какое-то время он появляется, держа в руке сверток.
- Вот, для вас, - угодливо протягивает сверток немцу рыжий. - Возьмите и оставайтесь довольны.
Фриц разворачивает сверток и с удовольствием причмокивает губами.
- Хорощь... - говорит он с присвистом и кладет сверток в сумку. - До скорого!
Немец приглаживает большим пальцем свои тараканьи усы и направляется к стоящему невдалеке мотоциклу. Рыжий заискивающе кивает ему головой. Стоит только фрицу скрыться за углом, долговязый парень поворачивается и с кислой миной идет в дом.
- Салом, значит, немцев кормит, - с презрением выплевывает Тихон, медленно поднимаясь из своего укрытия.
Я встаю вслед за ним, но тут же снова чуть не падаю обратно в куст. Моя штанина зацепилась за какую-то ветку. Пытаюсь освободиться, но в итоге своих стараний просто-напросто оставляю на кусте изрядный клочок джинс.
Злюсь на себя, и уже было открываю рот, чтобы обругать этот треклятый куст, но вдруг натыкаюсь на взгляд Тихона. Он смотрит на меня с ясно читающимся недовольством на лице. Понимаю, что и так наделала много шума, и поэтому ограничиваюсь лишь вопросом:
- Кто это?
Тихон кидает полный ненависти взгляд на его дом и отвечает:
- Это Генка, тот еще проходимец.
Тихон поправляет на плече сумку, внимательно вглядываясь в ту сторону, в которую уехал немец.
- А я сразу поняла, что он мерзавец. У него на роже это написано, - зачем-то говорю я, стряхивая с волос мокрые капли.
Тихон оборачивается и смотрит на меня с одобрением.
- Его отец от войны отмазал, - вполголоса рассказывает мне Тихон, когда мы проходим мимо этого дома. - Нет, вообще-то, на фронт он уходил, но и недели не прошло, как он вернулся. У нас в Листеневке бабы говорили, что у него контузия. Да бабам лишь бы языком потрепать.
- А я с ними согласна, - перебиваю я Тихона. - Он по жизни, видать, хорошо контуженный. С рождения.
Тихон усмехается, глядя на меня сверху вниз, и продолжает:
- А папаша его - предатель последний. Своего товарища в плен фашистам сдал, угробил друга. А сам вскоре к фашистам переметнулся. И сын весь в него пошел.
Тихон по своей привычке фыркает, но молчит.
Проходим мимо Генкиного дома и сворачиваем на тропинку в лес, срезая путь до реки. И уж вот тут появляются самые разные звуки. Сразу чувствуется бурно кипящая лесная жизнь. Где-то надо мной раздаются голоса птиц. И вокруг слышится какой-то шорох и треск.
Вдыхаю в грудь воздух и чувствую аромат каких-то трав. Лес, кстати, смешанный. А дышится так легко, как в сосновом.
- А я ведь тоже на фронте был, - неожиданно говорит Тихон. - Я себе год приписал - и в добровольцы. Но меня отцов комбат узнал и домой отправил. Я же тайком туда сбежал. Тогда я в лес к партизанам ушел. Они место для лагеря искали, а я эти леса как свои пять пальцев знаю, - Тихон улыбается, наверно, вспомнив что-то хорошее.
Поймав мой недоверчивый взгляд, мальчишка смеется и поясняет:
- У меня отец заядлый охотник. Все леса эти вдоль и поперек исходил. Ну, и я с ним заодно.
Вижу, как у него между бровей появилась складка. Тихон идет молча, засунув руки в карманы. На плече у него болтается пустая сумка.
- А что этот немец здесь делал? - задаю я интересующий меня вопрос.
Тихон вздрагивает от звука моего голоса. Смотрит на меня пару секунд, словно не может собраться с мыслями. Наконец, говорит:
- Так их тут сейчас много. По домам ходят, собирают себе еду в запасы.
Последнее предложение он произносит с плохо скрываемой ненавистью. Да он и не пытается ее скрыть.
- Раньше главным был другой. Такой маленький и толстый. Лысый почти совсем. А этого я вообще первый раз вижу. Ты знаешь, Верка того, толстого, боялась до ужаса. А он, Германом его звали, был жуткий тупица. Ему скажешь, что поживиться ему нечем, он расстроится, но уйдет. А этот... Ох, чувствую, не простой человек. Ты глаза его видела?
Киваю, не понимая, к чему он клонит.
- По глазам сразу видно, что от человека ожидать, - поясняет мальчишка. - Вот этого как раз и не обманешь...
- А Вера - твоя сестра?
Тихон кивает.
- А Лиля?
- Тетка, - лаконично отвечает Тихон. - Сестра отца. А девочка та маленькая, Любка, ее дочь. Нам с Веркой двоюродная.
Внимательно всматриваюсь в его лицо и наконец-то понимаю, кого он мне так напоминал. Того военного с фото. По всему выходит, что это его отец.
Мы выходим из леса и спускаемся к реке. Тихон снимает с плеча сумку и кладет ее на землю. Задирает штанины и заходит в воду. Я только сейчас замечаю, что он босиком.
- Что ты делаешь? - интересуюсь я, глядя, как он ходит и что-то высматривает в воде.
- Вчера был дождь, вода в реке поднялась, - объясняет мне мальчишка, не спуская с воды внимательного взгляда. - А у меня тут сети стоят...
Киваю головой, делая вид, что мне все понятно. Наверно, он так и останется для меня человеком, объяснения которого я понять не в состоянии.
- А мне что делать? - спрашиваю я, переминаясь с ноги на ногу.
- Стой на берегу.
Послушно стою, облокотившись о ствол дерева, и наблюдаю за Тихоном. Он долго всматривается в воду, после чего резко опускает руку и за хвост вытаскивает из реки большую рыбину.
- Лови! - кричит он мне и кидает рыбу прямо в меня.
От неожиданности отскакиваю, наблюдая за тем, как рыба бьет хвостом по суше, пытаясь отползти обратно к воде.
- Клади ее в авоську, что стоишь? - ворчит мальчишка, с иронией наблюдая за мной. - Чего, никогда живую рыбу не видела?
- Такую большую - нет, - отвечаю я, подходя к рыбе и хватая ее за чешуйчатый склизкий хвост. - Только свежемороженую. Да и то в супермаркетах. Она там, знаешь ли, хвостом не лупит, а спокойно себе в контейнере лежит...
Тихон фыркает и отворачивается от меня, продолжая ходить по колено в воде.
Я аккуратно кидаю рыбу в плетеную сумку и на всякий случай прижимаю край камнем. Замечаю усмешку на лице Тихона, который издалека наблюдает за моими маневрами.
- Расскажи о себе, - неожиданно просит он.
Я теряюсь и с непониманием смотрю на мальчишку. Что он хочет обо мне узнать?
- Ну, я же даже не знаю, кто ты и откуда, - поясняет Тихон, разводя руками.
- Я скучный человек, - пытаюсь я уйти от темы.
- Это ты скучный человек? - смеется Тихон. - Да, я именно так и подумал, когда тебя в шкафу нашел...
Эти слова он сопровождает новым выбросом рыбы на берег. Подбираю ее и тоже запихиваю в плетенку.
- Ну... Что ты хочешь узнать? - интересуюсь я.
Тихон выходит из воды и садится рядом со мной на траву.