Официантка, которая чуть не плакала от его восторга, быстро подлила Стивену кофе и взъерошила волосы Робби.
— Просто ты пришёл, малыш. А теперь ешь, пока не остыло. И не забудь поблагодарить Мака. Он больше ничего не сделает, пока ты не расправишься с омлетом.
Робби покраснел и смущенно опустил голову.
— Я съем, обещаю.
Она посмотрела на него еще с минуту, а затем ушла. Робби обернулся и восторженно помахал рукой в сторону кухни, но Мак, похоже, едва смог поднять руку в ответ.
— Тяжелая ночка у Бретта, наверное, — сказал Робби, возвращаясь к еде. — Он положил туда свежий чеснок. Ты чувствуешь запах? Он постарался. Не дай мне забыть поблагодарить его перед уходом. — Он принялся за еду, держа в одной руке бутылку кетчупа, а в другой — вилку.
«Какого черта я здесь делаю?» — подумал Стивен, глядя на Робби.
— Я всё болтаю и болтаю, что даже не успел спросить тебя, зачем ты приехал, — спросил Робби, отправляя в рот вилку с куском омлета, и потянулся к большой тарелке с оладьями.
Стивен не знал, какой дать ответ, потому что он сам этого не знал.
Глава 2
Экс-ан-Прованс
(прим.пер.: город и коммуна на юго-востоке Франции в регионе Прованс)
Стивен все еще лежал в кровати, наблюдая, как солнце медленно выползает из-за горизонта, когда услышал, как хлопнула парадная дверь. Это Колетт, она почти каждое утро приносила ему корзинку с продуктами. Он так и продолжал лежать, уставившись в потолок, пока она не появилась в дверях его спальни.
— Mon pauvre petit souris (прим.пер.: с французского - Мой бедный мышонок) — поприветствовала она его, мягко склонив голову. — Ты выглядишь так, словно наступил конец света.
— Oui, Mémé, (прим.пер.: с французского - Да, бабушка) — нерешительно ответил он. Он любил ее, но был уже достаточно взрослым, чтобы к нему обращались "бедная маленькая мышка" - как она его называла с трех лет.
— Поднимайся, завтрак уже готов. Разве ты не чувствуешь свежесть утра? Не трать свой день, пялясь на эти трещины, — сказала она, проследив за его взглядом. Затем развернулась и ушла обратно на кухню. В ее тоне было что-то новое, словно она думала о чем-то более важном, чем аромат утренней свежести. Но, стоит признать, несмотря на свое нынешнее настроение, Экс радовал его именно этим, этот запах, который кружил голову. Солнце, вставая каждое утро, выжигало травы в полях вокруг коттеджа, пробуждая ароматы свежести. Во время сбора урожая они становились еще более насыщенными и стойкими. Это была одна из причин, по которой он вернулся сюда. Хотя это не было возвращением, скорее бегством. Он втайне надеялся, что здесь, в его детском убежище, воспоминания о Дастине перестанут его терзать. Но, как только он прибыл сюда, понял, что совершил большую ошибку. Вместо того, чтобы забыть Дастина, он видел его на каждом углу. Как же ему хотелось показать Дастину тот Экс, который он знал. Экс, в котором туристы задерживались лишь на несколько секунд, — щелчок фотоаппарата — и они двигались дальше.
За завтраком из бриошей, инжирного варенья и ломтиков свежей дыни, они с Колетт обсуждали загадку любви без принятия. Колетт, французская гранд дама, не могла понять его взглядов и не принимала английский склад его ума.
— Любовь крадет у тебя все, Mémé, и оставляет тебя ни с чем, — попытался объяснить он.
— Ты англичанин. Je n'aurais jamais permis à ta mère de télever en Angleterre. (прим.пер.: с французского - Я бы никогда не позволила твоей матери растить тебя в Англии). Все такое … désagréable (прим.пер.: с французского - невежественное). И глупАе.
Он взглянул на нее, и хотел было возразить, но не стал и просто пожал плечами. Он впервые приехал в Экс, когда ему было двенадцать лет, сразу после смерти родителей. И Колетт за все эти годы ни разу не упомянула о своей старой обиде на его мать, за то, что та предпочла англичанина в качестве мужа и Англию, чтобы растить там ребенка. Но, по мере того как, он становился старше, и лучше справлялся с обстоятельствами смерти родителей, она все чаще и чаще выражала свое недовольство.
— Английское проклятие, — объяснял он ей. — Мы уделяем нашему недовольству так много времени, забывая про единственное, что по-настоящему имеет значение, то, что длится вечно.
— Неужели любить настолько тяжело для тебя? — упрекнула его Колетт.
— Oui, Mémé. (прим.пер.: с французского - Да, бабушка ) Для мужчин, между мужчинами, да.
Она закрыла глаза и вздохнула.
— L'amour a une emprise sur la mort que la mort même ne peut ébranler. (прим.пер.: с французского - Любовь имеет власть над смертью, которую сама смерть не может поколебать.)
Он с любопытством посмотрел, ожидая пояснений.
Колетт закатила глаза.
— Даже смерть не может остановить истинную любовь, Стивен, даже смерть. Это не то, что можно объяснить. Это, как аксиома. Вы оба живы и все же оба страдаете. Почему?
Стивен покачал головой, ему нечего было сказать. Если бы он знал ответ, то не оказался бы в Эксе. Он устал и его раздирала боль; и, да… он должен был признать, что испытывал гнев. Но ответов у него не было.
Она схватила его за руку, как делала это в детстве, и раскрыла ладонь так, чтобы она была видна им обоим. Ей больше не нужно было произносить эти слова; он уже достаточно усвоил этот урок, когда Pépé (прим.пер.: с французского - дедушка) был еще жив.
Его дед, умерший за год до его родителей, обычно судил о человеке не только по его рукопожатию, но и по самой руке. Pépé верил, что даже самая хрупкая рука обладает силой созидать мир, и даже самая крепкая всегда таит в себе опасность быть разбитой вдребезги из-за своего сложного строения.