Эверетт возвращается к машине, положив на место винтовку и поправив брезент. После — забирается на задние сидения, снимает дождевик, меняет обувь, испачканную в лесной грязи. Только потом он садится на место водителя, смотрит на возлюбленную и наконец-то выдыхает. Призрак обезврежен, все под контролем. Никто не пострадал. Никто не узнал, какого это — ощущать в себе от десятков миллионов до миллиарда вольт.
Легко. В этот раз они легко отделываются, даже слишком.
— Я позвонила базе, — отчитывается Санни. — Это была единственная оранжевая гроза в округе, остались обычные синие и фиолетовые. Так что можем расслабиться. Утром вернемся на базу, но сначала заедем в ближайший город с почтой.
Эверетту не нужны никакие слова, чтобы понять, о чем говорит его невеста. Их ритуал состоится в любом случае, это не вопрос лишних километров, бензина в баке или часов, проведенных за рулем ночью после дождя. Есть мелочи, которые остаются по прошествии лет даже в самые тяжелые моменты жизни, когда она разваливается по частям…
— На базе сказали, кто это был? — Эвер откидывается на спинку сидения.
— Дровосек, загрызенный медведем пару лет назад. Удивительно, если честно. Обычно душам требуется десятки, а то и сотни лет, прежде чем вернуться на землю оранжевым облаком разрушений?
Санни и Эверетт доезжают до города в спокойном темпе под тихую классическую музыку, никуда не торопясь, обговаривая планы на ближайшие часы. Позвонить родителям, сказать, что все о’кей. Посмотреть график работы почты. Поесть в круглосуточном фаст-фуде. Немного отдохнуть, может, подремать…
— Я рассчитывал вернуться в учебный центр прежде, чем поедем на базу. — Эверетт ставит апельсиновый сок в подстаканник, пока Санни открывает коробки с их ночным перекусом: двумя сочными бургерами, картошкой и наггетсами. — Жаль, что не успели.
— Уже соскучился по моей семье? — она беззлобно усмехается, беря картофельную палочку и с удовольствием обмакивая ее в кисло-сладкий соус.
— Конечно. Они и мои родственники же, — ворчит ее жених таким тоном, что невольно верится — он говорит правду. — К тому же, еда у них гораздо вкуснее.
— С этим сложно не согласиться. А так, не хочу гадать, да и бессмысленно это — вернемся мы вовремя или нет. Главное, чтобы в принципе вернулись. Это же зависит от сложности того, что ждет нас завтра.
— Кстати, о завтра. Ты выбрала, какой фильм мы будем смотреть сейчас, пока ждем открытия почты?
— Да, что-то похожее на нашу любовь. К примеру, можно начать смотреть фильм про моду и любовь, а потом мечтать о другой жизни. О той, что никогда не будет нас доступна.
Санни прикрывает глаза, почти за пару мгновений полностью съедая бургер. Соус стекает по рукам, но это так умопомрачительно вкусно. Приятно хрустит панировка у курицы, салат немного горчит, добавляя пикантности. То, что нужно после очередного приключения. Любимая еда, приятная усталость и дорогой человек рядом.
Она вытирает руки о салфетку и тянется за напитком, случайно касаясь руки Эвера, который тоже собирался взять стаканчик с апельсиновым соком. Он уступает ей, и она тихо благодарит его.
— Ты уверена, что нам подойдет столь романтичная история?
— Конечно. Мы обязаны отвлечься, даже если нас вызовут для следующей проверки на первых двадцати минутах первой сюжетной арки.
— Но вроде никаких гроз не должно быть.
— Я знаю. Это так, образно было сказано, что любое наше начинание может прерваться работой.
Эверетт озадаченно смотрит вперед. С ходом мыслей Санни он соглашается, но одновременно и поражается — слишком много негатива в них.
— Догадываюсь, о чем ты думаешь. Стала мрачной, угрюмой в последнее время. — Неприятная, как правда, пауза. — Но и грозы стали происходить чаще. Как не удариться в эту тьму, когда все на грани? Хорошо, если это будет призрак-одиночка. Если группа…
— Я понимаю. Нам тяжело, мы живем в постоянном напряжении. Но бывают и солнечные дни, когда ты озаряешь все вокруг светом, мое солнце. Когда на небе нет туч, обещающих устроить всюду хаос.
— Ты прав. Меня назвали солнечной, но кто бы мог подумать, что мне придется работать в те дни, когда солнце не светит. — Санни морщится. Порой она не любит свое имя только потому, что оно связано со светом, звездами и позитивом — всего этого ей часто не хватает в жизни. — Итак, через сколько откроется почта?
— Сейчас два часа ночи. Через… — Эверетт смотрит на дисплей приборной панели. — Пять часов3. Могли бы и раньше уехать из города, но здесь нет почтовых ящиков.